книги, каждая из которых была неповторима по своей природе. Все они – разной толщины, цвета, материала и, по всей видимости, ценности – излучали определённую энергетику, внося свою частичку в общую атмосферу зала. Сделанные вручную, они словно красовались друг перед другом, соревнуясь в красоте и оригинальности, одним только видом выказывая благодарность мастерам, породившим это великолепие. Совсем простые тканевые книги с мягкими обложками, на которых местами виднелись дыры и потёртости, стояли по соседству с увесистыми альбомами. В нескончаемых рядах встречались толстые переплёты с золотым обрамлением, массивные деревянные обложки с тонкой резьбой, напоминавшей рисунки на стенах, кованые узоры на корешках. Попадались экспонаты, изготовленные из материала, похожего на землю или крупный песок, отчего, казалось, готовые рассыпаться от малейшего прикосновения, а некоторые угрожающе переливались изгибами извергающейся лавы или утопали в обжигающих потоках расплавленного металла, грозя оставить внушительный ожог на руке. Вне зависимости от ценности материалов, применяемых для их изготовления, даже самая малейшая деталь поражала своей изящностью и красотой, а каждый листок источал любовь их создателя к своему труду.
В центре книжного города располагался круглый стол на низкой ножке, подчёркивая своей формой богатый рисунок на полу и образованную вокруг внушительных размеров площадь, свободную от шкафов. Рядом располагались открытые ящики, наполовину заполненные бумагами, а столешница ломилась от царившего на ней хаоса. Книги и сундуки валялись по соседству с разного рода канцелярией и предметами быта. Грязная чашка с остатками свежего чая, осторожно обложенная перьями и баночками с чернилами, стояла рядом с небольшим блюдцем, на краях которого виднелся засохший крем, а небольшая лампа в центре стола освещала желтоватым светом всю поверхность и наполняла теплом единственный островок жизни в безмолвном городе.
Тишину нарушил скрип массивной двери, которая вылезла вдруг из, казалось бы, идеально ровной стены, после чего зал наполнился гулом, доносившимся из соседнего помещения.
Послышались шаркающие шаги. Обладатель пухленькой волосатой руки положил на стол деревянную книгу с блестящими буквами в центре, суетливо отрыл в куче бардака небольшую печать и, замарав густую бороду, поставил синюю отметину на задней части переплёта. Тёмная краска быстро проникла сквозь сухие волокна и оставила круглое пятно с расплывшимися краями. Немного потянув время, нежданный гость потянулся за причудливым прибором, похожим на колбу со шприцем внутри. Наблюдая за тем, как в верхней части обложки разрастается круглое отверстие, он вставил наконечник внутрь и, старательно кряхтя, потянул на себя маленький стержень, после чего сосуд начал наполняться прозрачной жидкостью. Через мгновения, когда уровень вещества в колбе достиг отметки максимума, еле заметное дыхание книги, выраженное в лёгких вибрациях на корешке, медленно затихло,
