Теперь у нас гораздо больше таких молекул (наделилась-таки). Но дело в том, что они не всегда копируют себя в точности. Иногда получаются сбои, это нормально для химии. В некоторых случаях новая молекула больше не может воспроизводиться, но в некоторых случаях ее копия может воспроизводить себя уже там, где не может воспроизводить предыдущая. Все-таки для того, чтобы молекула копировалась, необходимо насобирать сначала составляющие своей копии, а затем из них ее собрать. Пока это все происходит на незначительном объеме пространства. Свет от местного солнца греет эти молекулы, а от нагрева, как мы знаем, молекулы двигаются, буквально заряжаясь. Без этой зарядки не протекали бы нужные химические реакции по сбору нужных компонентов для создания копии. Все бы замерло без внешнего источника энергии.
Промотаем время еще вперед. Таких молекул – миллиарды, а может быть, даже больше. Одни молекулы-потомки по-прежнему воспроизводят себя, другие нет, по разным причинам, будь то ошибка при копировании, отсутствие необходимых компонентов для копии или что-то еще. Но кое-где молекулы, попав в новые условия, адаптируются к ним. Как это происходит? Нет, пока еще они не могут себя менять на ходу, они могут только делиться и делиться с ошибками. Но порой, в результате этой ошибки появляется такая молекула, которая все еще похожа на родительскую, но имеет пусть и небольшое, но отличие. Если это отличие поспособствует более продуктивному делению, оно будет появляться при делении чаще. По сути, «цель» этой делящейся молекулы состоит в том, чтобы продолжить деление. Не справилась? На помойку. Справилась? Хорошо, значит цепь ошибок при делении привела к тому, что у молекулы появились новые свойства. Со временем выяснится, что копии молекулы с ошибкой, которые при копировании получали некий каркас вокруг себя, были более защищены от агрессивной окружающей среды. И именно они могут позволить себе делиться дальше. Промотаем время еще вперед. Теперь у нас уже есть клетки, где делящаяся молекула еще не находится в ее ядре, но уже довольно неплохо защищена.
Не забывайте, что где-то есть молекула, которая попала раньше в совершенно другие условия. И в тех условиях свои копии оставляли молекулы, которые начали разрушать другие делящиеся молекулы, используя для создания своих копий материал из этих «жертв». Здесь мы уже имеем примитивных хищника и жертву. И нужно понимать, что если хищник окажется проворнее жертвы, то потомков жертвы мы не увидим, как не видим, например, мамонтов. Но часто бывает так, что среди потомков жертв находятся такие, которые каким-то образом могут не попадать в лапы (или что там у них) хищников. Уже здесь начнется примитивная «гонка вооружений». Разовьем эту идею применительно к мозгу человека, который создавался именно в среде, когда на предка человека могли нападать хищники, а также другие сородичи, ну и нужно было как-то находить себе пропитание и продолжать свой род. А как вы понимаете, программа размножения записана очень-очень глубоко. Фактически именно для реализации этой программы цепь ДНК начала свое деление в яйцеклетке,
