style="font-size:15px;"> – Твою ж…
– Что там?
Она не ответила. Запрыгнула на большой валун, достала из нагрудного кармана компактный бинокль и снова вгляделась вдаль, настраивая оптику.
– Ничего не понимаю…
– Да что там такое?
– Стая.
Саша тоже посмотрел в ту сторону, смешно наморщив нос и козырьком приложив ладонь ко лбу. Впереди, насколько хватало взгляда, протянулась с запада на восток, до самого барьера, темная шевелящаяся дорожка.
– Какого черта они туда уползли? – Джин опустила бинокль. – Всегда же останавливались в одном и том же месте. Они нам теперь всю дорогу перегородили!
Озадаченный Саня переводил взгляд с треклятых антидогов на спутницу и обратно, не зная – радоваться ему, или огорчаться.
– И чего нам теперь делать?
Джин не ответила. Быстро спустилась с холма и пошла прямо на восток.
– Жень! Же-еня-я! – Сашка с трудом ее догнал.
– Поднимемся на верхние уровни и переждем. Если они не уйдут, мне придется обходить это место по внутренним помещениям.
Весь парк, раскинувшийся в ширину, с востока на запад, на двадцать пять километров, и в длину, с севера на юг – на сто пятьдесят, плавно изгибался, повторяя дугу центробежной силы, служившей здесь гравитацией. Поэтому, двигаясь с востока на запад, или наоборот, казалось, будто ты поднимаешься в гору. Но усилий при этом затрачивалось не больше, чем при ходьбе по равнине. Границами восточной и западной сторон служили барьеры – отвесные стены из технических и жилых модулей, коммуникаций, климатических установок, систем жизнеобеспечения. После Катастрофы почти все помещения были покинуты. Оставшиеся в живых ушли вглубь, во внутренние отсеки.
Джин вдруг остановилась.
– Ну что еще? – запыхавшийся Саня встал рядом.
– Камера… – неуверенно пробормотала себе под нос бритоголовая девушка. – Мне бы нужно поставить еще одну.
Она с сомнением вглядывалась вдаль, потом приняла решение и двинулась в сторону шевелящейся дорожки.
– Эй, эй! Ты что – все-таки хочешь с ними подружиться?
– Можешь подождать меня здесь, я быстро.
Сашка демонстративно закатил глаза и последовал за старшей.
– Нафиг, я один не останусь! И какая еще камера? А?
Джин не отвечала. Она шла вперед, отодвигая ветки деревьев, внимательно осматриваясь. Сане уже стало казаться, что он слышит шум множества ног, когда его спутница вдруг заозиралась по сторонам, вернулась на несколько шагов назад.
На земле валялся металлический шест, изрядно припорошенный снегом. Рядом торчал, словно пенек, полый цилиндр, служивший поверженной мачте основанием и уходивший в землю, надо полагать, не менее чем на метр.
– Ладно. Держи вот здесь! Приподними чуть-чуть.
– Тяжелый, зараза!
– Я быстро.
Джин проворно вытащила еще одну камеру, не проверяя
