День Клавдия Готского. Псевдоисторический рассказ-антивалентинка. Сергей Листвин

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Четырнадцатого февраля года двести шестьдесят девятого от Рождества Христова во дворец Римского императора Клавдия II был доставлен заключённый. Сопровождающий протянул императору письмо со словами:

      – Валентин из Интерамны, обвиняется в совершении брачного обряда над военнослужащими, отрицании божественности императора и в массовых беспорядках.

      Клавдий кивнул, отпуская конвой, сломал печать, с явным интересом прочитал документ и спросил:

      – Ты признаёшь свою вину?

      – Нет, император.

      – Тебя доставили сюда из тюрьмы Нижней Паннонии. В сопроводительном письме сказано, что ты – один из сторонников иудейской ереси, провозгласившей галилеянина богом и отрицающей богов Рима.

      – Это так, император.

      – Скажи мне, Валентин, в чём разница между одним богом и другим? Ты хочешь добавить нового в наш пантеон? Рим позволяет это. Но никто не разрешит тебе ввергнуть империю в хаос. Христиане считают, что их преследуют за веру, когда в действительности их преследуют за нетерпимость. Мне не нужны религиозные войны, не нужны фанатики, кричащие, что боги моих предков – бездушные чурбаны. Так поступали иудеи, и где теперь их храм? И то, что позволительно одному из народов империи, не позволительно секте. Ты готов разрушить великую империю, чтобы заменить наших богов одним иудейским, которого сами иудеи не признают?

      – Рим терпим к чужим верованиям, о да! – Воскликнул Валентин. – Но только до тех пор, пока государство остаётся высшим божеством и высшим благом. Но я не желаю гибели Риму, твоему Риму, император. Ты не дал сенату убить друзей и родственников императора Галлиена, хоть он и был кровожадным развратным мерзавцем и никчёмным правителем, потому что твой Рим – не Рим Калигулы и Нерона. Ты прогнал готов обратно за Дунай… Когда-то я видел, как готы переправились через Геллеспонт, видел, что стало с Эфесом. Я не хочу, чтобы это повторилось, и ты не даёшь этому случиться.

      – Но Эфес далеко от Интерамны, Валентин. Как ты оказался там?

      – Я не всегда был священником, император.

      Клавдий внимательней присмотрелся к заключённому.

      – Ты воевал в Азии? Ты солдат?

      – Я был им, император.

      Клавдий кивнул и продолжил допрос:

      – Что ты делал в тюрьме?

      – Сидел, император. В восьмой камере. К слову, там паршивая баланда. В тюрьме Верхней Паннонии кормят значительно лучше. Предваряя твой вопрос, скажу, что там я оказался после беспорядков, устроенных горожанами.