Сейчас ты можешь представить, что я такая же девочка, как ты, и мы вместе посмотрим, зачем же она нужна, эта разница.
Она уже мягко гладила его по груди, засунув руку прямо под рубашку. Стасу нравилось.
– Давай я почешу тебе спину. Ты это любишь?
– Вообще-то, я не очень избалован. Я живу в детдоме.
Женщина не стала комментировать, сокрушаться или говорить что-то ободряющее. Она просто сняла с него рубашку и, положив его животом на край кровати, усевшись сверху, начала мягко царапать ногтями по спине. По коже побежали сотни мурашек, шустрых, игривых. Это было приятно. Каждый раз в том месте, где прикасались ее руки, взрывался чувственный вулкан ощущений. Лава разбегалась широко. Все шире, шире…
В понедельник Стасу было стыдно идти в школу. В кругу товарищей-одноклассников он старался делать вид, что все по-прежнему, что все как обычно. Вопреки его стараниям, ребята как с цепи сорвались – без остановок язвили на интимные темы, особенно грубо и часто подкалывали девчонок, наперебой пересказывали Стасу какие-то якобы эротические шутки из вчерашних телевизионных программ. Стас никогда раньше не думал о том, насколько это все глупо, как это все по-детски, что ли.
На большой перемене Петька и Сеня, как всегда, потянули его к столовке, на лестничный пролет. Там в это время собиралось много учеников, а среди них, естественно, оказывались и ученицы старших классов, у которых впереди оставалось еще порядком уроков, а есть им уже хотелось. Устроившись на пол лестничного пролета ниже этажа столовки, пацаны заглядывали под короткие юбки девчонок, а для усиления эффекта по очереди кто-то поднимался и, проходя мимо, как бы невзначай цеплял ту или другую девочку, задирая ей юбку, – чтобы друганы внизу больше и лучше увидели. Неимоверный восторг вызывала удача увидеть краешек трусов.
– Смотри, смотри, Стас, ты видел?! У Катьки Фомичевой трусы сегодня красные. Вот умора. Кра-а-а-асные! – толкал локтем его в бок Петруха, давясь от безмерного восторга и отворачиваясь в стыдливой эйфории. – Ой, смотри, смотри, Алекс Ольку по жопе хлопнул! Смотри, она его по плечу, а он ее – за грудь. Саняха – молодца! Я следующий иду. Я тоже хочу. А ты после меня, понял?
– Понял, я понял, – пробормотал Стас.
У него из памяти не выходила вчерашняя сцена. Вот рыжая прядь длинных волос скользит по груди, вот она чуть зацепилась за набухший сосок, соскочила, упала. Та женщина закрывала глаза. Она открывала рот, когда ей было особенно хорошо, как понял Стас. Ему снова стало жарко. Он поднялся и ушел.
– Стас, ну ты куда?! Еще десять минут осталось! Твоя же очередь!
Больше он не ходил в большую перемену на пролет ниже столовки. Сашка и Петро сначала делали вид, что не замечают перемены, и по-прежнему звали его. Позже ребята обиделись и какое-то время не общались с ним. Закончилось все тем, что они начали над ним подшучивать, подкалывать, дошло до драки, после чего все дружеские отношения были аннулированы.
Кстати, Лена была у него первая девушка с рыжими волосами после той, самой
