мне тебе нужно было бражки принести, а не воды?
На такое возмутительное предположение я не ответила, а Темный властелин приступил к врачеванию. Следующий час оказался настоящим адом, поэтому я пожалела, что отказалась от алкоголя – с ним экзекуция была бы менее болезненной. Клей снимали, затем прикрепляли что-то вроде лангетки, сооруженной герцогом второпях, и наносили мазь. Уж не знаю, как он собирается срастить мне крыло, но в чудодейственность мази хотелось верить как никогда. Боль была адская! И только в конце экзекуции герцог подумал вслух, что надо было бы мне дать обезболивающее, но он забыл. Забыл он! Я чуть от боли не умерла! Именно поэтому я чувствовала иррациональную обиду вместо благодарности.
– Ну чего ты куксишься? С кем не бывает. Главное – результат! Через пару дней будешь здорова и я смогу тебя съесть.
– Если собираешься съесть, зачем тогда лечил?
– А я люблю, когда пища трепыхается, – сощурившись, пояснил его светлость. – А как ты будешь сопротивляться, не будучи здоровой?
Я ему не особо поверила, но все же крупицы сомнений были, поэтому мне пришлось солгать:
– Вообще-то, я принцесса! Если съешь меня, то весь мой род ополчится против тебя!
– Принцесса? – усмехнулся герцог. – Ты? Не смешите меня, ваше высочество! И как же вас зовут?
– Маша, – отозвалась я и добавила: – Для вас просто Мария.
– Мария, – задумчиво произнес мужчина. – А родовое?
– Верина.
– Мария эль Верина? Что за странная фамилия? Ничего глупее не слышал.
Я оскорбилась. Приплел какую-то «эль» и еще смеется. Решила, что с этим паяцем больше разговаривать не буду. Села, отвернулась и посмотрела в зеркало. Неужели я теперь всегда буду такой «мультяшной»? Мне бы все же хотелось остаться при своей внешности. Рука неосознанно нащупала кулон, который чудесным образом перенесся вместе со мной в этот мир, как и та злосчастная чашка с драконом внутри.
Кулон был подарком мамы, который я берегла, поэтому потерять его ни в коем случае не хотелось.
После целого колпачка воды захотелось в уборную, о чем было очень стеснительно сообщать. Герцог с каким-то маниакальным интересом изучал меня. Я для всех была диковинной зверушкой!
– Никогда фей не видел? – провокационно спросила я, и его светлость усмехнулся.
– О, лучше бы не видел! Но, к сожалению, с твоими сородичами у меня очень тесные, но плохие отношения.
– Неудивительно, если ты их ешь.
– Приходится, раз вы такие пакостницы.
– Протестую! Это оскорбление, – заявила я, и герцог вновь усмехнулся.
– Но ты другая. Не знаю почему, но отличаешься. Быть может, это пока у тебя сломано крылышко?
Да нет, как раз пока крылышко сломано, я такая злая. Потом буду намного добрее. Но вопрос сейчас не в этом.
– А где тут у тебя ночной горшок для фей? – спросила я, и герцог приподнял брови, а потом сощурился, с ехидной
