С твоим-то опытом… А мы с Паулой пойдем и взглянем, что делается в доме.
– Вот именно… Думаю, так будет разумнее. – Мельберг покачался на каблуках и направился к воротам.
– Ну что? Пошли?
Паула молча кивнула.
– Только осторожно, – предупредил Мартин, открывая дверь, – важно не погубить следы, если окажется, что это убийство. Только поверхностный осмотр, дальше – дело криминалистов.
– Я пять лет проработала в отделе насильственных преступлений в Стокгольме, – спокойно сказала Паула, – так что мне известно, как вести себя на месте преступления.
– Извини. – Мартин смутился. – Я знаю. Что это я, в самом деле…
В доме стояла полная, жутковатая тишина. Ни звука, кроме эха их шагов по каменному полу холла. Интересно, подумал Мартин, если бы мы не знали, что в доме труп? Ну, тихо и тихо… ничего жуткого.
– Вон там, – почему-то прошептал он, хотя никаких причин таиться не было.
Паула шла за ним следом. Мартин открыл дверь. Вонь, которую они почувствовали, едва вошли в дом, стала заметно сильнее. Ребята были правы – весь пол покрывали дохлые мухи. Запах стоял довольно сильный, но не такой, каким, наверное, был вначале.
– Не вчера это случилось, – заметила Паула. – Мухи попировали на славу.
– Никаких сомнений. – Мартин поморщился.
Во рту появился отвратительный сладковатый привкус. Мартин собрался и двинулся к трупу, сделав Пауле предостерегающий знак – лучше ей остаться на месте.
Она мысленно согласилась. Чем меньше полицейских башмаков будет здесь топтаться, тем лучше.
– Да… – выдохнул Мартин, борясь с подступающей тошнотой, – о естественной смерти говорить тут не приходится.
Несмотря на то что труп был в очень плохом состоянии, не оставалось сомнений в том, что череп покойника был размозжен сильным ударом. Мартин повернулся и вышел из комнаты, Паула за ним. Он жадно вдохнул несколько раз свежий осенний воздух. Тошнота немного отступила.
– Это убийство, – сказал он подошедшему Патрику. – Работа для Турбьёрна с его ребятами. Нам здесь больше делать нечего.
– Понятно. – Патрик задумчиво кивнул. – А не могу ли я…
Он оборвал себя на полуслове и выразительно посмотрел на коляску.
– Давай, – бледно улыбнулся Мартин, все еще борясь с тошнотой. – Я пригляжу за малышкой.
– Ци-ты, – сообщила Майя, показала на цветущую клумбу и разулыбалась.
– А ты тоже заходила?
Паула кивнула.
– Не особенно приятное зрелище. Думаю, он там с весны сидит. Во всяком случае, это моя оценка. Навскид, так сказать.
– Ты, наверное, всего нагляделась в Стокгольме?
– Такой срок – редкость. Пару раз, может быть, видела, не больше.
– Я зайду на секунду, лишняя пара глаз не помешает… у меня, собственно, отпуск по ребенку…
Паула улыбнулась.
– Трудно удержаться? Понятно… Но Мартин, кажется,
