миндалевидные глаза с длинными пушистыми ресницами. Глаза пронзительно-карего цвета. Узкий, аккуратный нос, что редкость для мулатов. Но роскошнее всего на милом личике девушки смотрелись её пухлые губы вишнёвого цвета. Они вмиг свели меня с ума. Чётко очерченные, яркие даже без помады, они казались влажными и невероятно манящими. Давно я не чувствовал, как от вида девушки торкает сильнее, чем от выкуренного забористого косячка…
Девушка посмотрела на меня. Её глаза округлились от удивления – она меня узнала. Открыла ротик, показав ровную полоску жемчужных зубок, и тут же плотно сомкнула губки. В огромных глазах заплескался страх, смятение, испуг…
– Лиам.
– Г-г-гилмор? – уточнила очевидный факт девушка.
– Он самый. А ты? Беатрис Милн?
– Да. Но друзья зовут меня Беа, – девушка выдавила из себя жалкую улыбку. – Почему вы здесь?
– Давай на «ты», идёт? – предложил я. – И первым делом тебе лучше переодеть малышку.
– Да-да, конечно! Спасибо! Уверена, что я сама бы пришла в себя и вылезла из подвала. Но всё равно благодарю за беспокойство и помощь! – затараторила Беатрис.
По её растерянному взгляду было понятно, что она ищет причину выпроводить меня. А я… по какой-то невероятной причине искал причину задержаться.
– У меня есть к тебе разговор, Беа, – улыбнулся девушке.
– Хорошо, – обречённо выдохнула Беатрис. – Вы можете подождать меня на открытой веранде. Там есть кресла и столик. Я принесу вам выпить. Но предупреждаю, что в моём доме нет алкоголя. Это будет лимонад.
– Обожаю лимонад, – соврал я.
Соврал и не покраснел, старый сукин сын.
Глава 4. Беатрис
Позор! Позор! Позор!
Это всё, о чём я думала, когда поняла, что во дворе моего дома стоит он, тот самый Лиам Гилмор. Тот, по которому до сих пор продолжали сходить с ума женщины. Низкий баритон с чувственной хрипотцой. Обволакивающий голос, густой, как тягучая нуга.
Я выдумывала причины, по которым Лиам мог бы оказаться во дворе моего дома. И на ум не приходило ни одного веского повода, кроме того, о котором я предпочла бы не думать вообще. Я подалась минутному порыву и сомнительной рекомендации психолога, выплеснув на бумагу все мысли, тревоги и сомнения. Искренне считала, что это ерунда, когда опускала письмо в почтовый ящик студии. Это было всё равно, что письмо в бутылке, того самого психа-одиночки, запертого на необитаемом острове. Он выхлестал весь ром и в порыве отчаяния отправил записку в бутылке плавать в океан.
Его послание долго бы качало на волнах. А в моём случае все письма просто выкинули бы в мусорный бак и зачитали на передаче вслух какую-нибудь фикцию.
Но фортуна – та ещё стервозная дамочка со скверным чувством юмора! Именно поэтому во дворе моего дома сейчас находился Лиам Гилмор. В его глазах цвета дождевых туч я прочла немое послание.
Твоё письмо в бутылке, Беа, прибило именно к его берегу. Прихотливой волной. Одной из миллиона случайностей.
