pour encourager les autres[15]. Многие детали, например, уровень секретных договоренностей между Британией и Францией, с одной стороны, и Израилем, с другой, в то время не были известны широкой публике. Поэтому нам казалось фактически непостижимым, что сначала Энтони Наттинг, а затем мой старый друг Эдвард Бойл покинули правительство в знак протеста против военного вмешательства. Сегодня их действия более понятны, хотя даже столько лет спустя я их не поддерживаю.
С политической точки зрения, провал Суэцкой операции был тяжелым ударом. Хотя потребовалось много лет, чтобы прояснилась вся картина целиком, немедленно стало ясно, что правительство некомпетентно и что его некомпетентность проявилась самым унизительным образом. Для консервативного правительства – особенно под руководством человека, чья репутация базировалась на его ведении международной политики, – итог был исключительно дискредитирующим. Среди сторонников Консервативной партии царило смятение на грани с отчаянием. Реакция Дэниса, бывшего офицера Королевской артиллерии, была обострена яростью от того, что войска были выведены, когда операция была почти завершена. Как он сказал мне: «Никогда не объявляется прекращение огня, если твои солдаты в дозоре». Я запомнила это: политики никогда не должны принимать военные решения без полного осознания того, что они значат для солдат на месте боевых действий.
Мы также резко осуждали поведение Соединенных Штатов, и тот факт, что антиамериканизм распространился в некоторых кругах правого крыла, когда я была премьер-министром, частично этим объясняется. Я тоже чувствовала, что нас предал наш традиционный союзник – хотя в то время, конечно, я не осознавала, что Эйзенхауэр почувствовал себя равно преданным англо-французским решением начать военные операции накануне президентских выборов, когда он проповедовал мир. Но в любом случае я также чувствовала, что «особое отношение» с нашим трансатлантическим кузеном обладает слишком крепким основанием, чтобы разрушиться даже из-за такого кризиса, как Суэцкий. Некоторые считали, что Суэц продемонстрировал враждебность американцев по отношению к британской имперской роли и что США сейчас такая сверхдержава, что не следует им доверять, и единственный ответ – это более тесная европейская интеграция. Но был альтернативный – и совершенно противоположный – вывод. А именно: британская внешняя политика больше не может осуществляться без гарантированной поддержки Соединенных Штатов. Действительно, оглядываясь назад, я вижу, что Суэц стал непреднамеренным катализатором мирной и необходимой передачи власти от Британии к Америке как к последнему приверженцу западных интересов и либеральной международной экономической системы.
После фиаско в Суэце было ясно, что Энтони Иден не может оставаться премьер-министром. Он заболел во время кризиса и подал в отставку в январе 1957 года. Ходило много слухов в кругах, где я вращалась, о том, кто его заменит, – в те дни, конечно, лидеры консерваторов
Фр. чтоб и другим неповадно было.
