и давно закончились. Даже классы, где обычно велись дополнительные занятия, были закрыты наглухо. В длинных коридорах царил полумрак и тишина. Кругленькая старушка в синем рабочем халате и стоптанных тапках гремела ключами, поверяя замки.
– А ты чего копаешься? – беззлобно спросила она Дашу. – Твои все уже давно убежали.
– Да, так, – небрежно ответила Даша, справляясь с шнурками на сапогах. Она всегда медленнее всех одевалась. Бабушка ее называла «копушей». Иной раз из-за своей медлительности в школу опаздывала.
– Ох ты, господи! – вдруг что-то вспомнила техничка. – Совсем забыла. – Она обратилась к Даше: – Солнышко, будь добра, сбегай к директору. Ему еще в обед курьер посылку принес, а я завертелась чего-то, да забыла про нее совсем.
– Так, я уже сапоги надела, – попыталась увильнуть Даша. Это надо аж на четвертый этаж подниматься…
– Ничего. Сапоги же чистые, не с улицы, – сказала на это техничка. – У тебя ножки быстрые. Я пока туда взберусь…
– А Виктор Павлович еще здесь? – поинтересовалась Даша. Все же, жалко старушку. К тому же она добрая. Иной раз опаздываешь, прибегаешь, как сумасшедшая, так она раздеться поможет и дежурному учителю ничего не скажет.
– Директор, бывает, до полуночи засиживается. Ты отнеси ему посылку, да охранник тебя потом выпустит. А я сейчас гардероб закрою, и пойду. Вон, время уже сколько: почти девять.
– Хорошо, – согласилась Даша, закинув рюкзак с учебниками за спину, и взяв посылку: небольшой пакет из серой грубой бумаги с марками, какими-то надписями. Посылка была заклеена белым скотчем с синим гербом Почты России. Наощупь внутри лежала толстая книга или коробка.
Даша поднималась на четвертый этаж по широкой мраморной лестнице. Здание гимназии старинное, и лестница здесь была широченная, с массивными перилами. Любимое занятие мальчишек – лихо съезжать по перилам до первого этажа, где их ловил физрук. Младших шлепал по мягкому месту, старших строго отчитывал. Но, несмотря на все его угрозы, аттракцион ежедневно возобновлялся.
Даша, наконец, преодолела последний пролет и оказалась в коридор административного этажа. Она чуть не уронила посылку, когда звонок громкой трелью прокатился по пустому длинному коридору. Она неприлично выругалась, с опаской поглядела на камеру наблюдения: интересно охранник слышал ее искрометную речь? Но что-то странное было в камере. Обычно, вокруг объектива горели красные точки датчиков движения. Но сейчас камера казалась безжизненной, темной. «Глаз дохлой рыбы» – подумала Даша и подошла к массивной лакированной двери с блестящей табличкой «Директор». Решила постучать, но передумала, толкнула плечом дверь и очутилась в приемной с полками, шкафами под стеклом, где теснились разноцветные корешки канцелярских папок. Огромный стол секретаря со спящим компьютером, заваленный такими же разноцветными папками. Странно: свет горел. Справа дверь в кабинет самого директора была приоткрыта. Виктор Павлович шуршал бумагами. Надо же, до сих пор работает. Мелодичной трелью промурлыкал кабинетный телефон. Шуршание прекратилось, но трубку почему-то Виктор Павлович не брал.
Даша вдруг уловила какой-то странный резковатый запах. Она почему-то вспомнила новогодние петарды. После взрыва они оставляли в воздухе такой же запах. Трель телефона все не умолкала. «Почему он трубку не берет?» – разобрало ее любопытство. Все еще держа посылку в руках, она осторожно подошла и заглянула в приоткрытую дверь.
Сначала девочка не поняла, что увидела. За широким столом, в мягком офисном кресле, неестественно запрокинув голову назад и безвольно опустив руки вдоль тела, сидел директор. «Спит, что ли?» – подумала Даша. «Может, надо его разбудить? Звонок, должно быть, важный, а он спит». Затем ее взгляд упал на пеструю карту России за спиной директора. Она вся была забрызгана чем-то темно-красным. Как будто об стенку грохнули банку с вишневым вареньем. Телефон все надрывался. Даша почувствовала, что в кабинете есть еще кто-то. Его не было видно, но этот кто-то принялся выдвигать ящики стола, шуршать бумагами. Потом нечаянно толкнул кресло. Директор покачнулся и упал головой на стол, громко клацнув челюстью.
Даша увидела закатившиеся глаза, во лбу черную дырку, а затылка просто не было. От ужаса у нее вырвался крик, и она рванула к выходу. Вылетев на лестницу, девочка почувствовала толчок в спину, чуть не упала. Промчавшись два пролета, краем глаза заметила наверху чью-то тень. Резкий щелчок, и на голову посыпалась штукатурка. За ней гнались, – поняла она. Очутившись у второго этажа, она юркнула в коридор, где был ее класс. От страха, не понимала, что делает. Только бы не потерять сознание. Но Даша прекрасно помнила, что дверь в ее классе не закрыта. Петров – двоечник, стараясь насолить классной руководительнице, засунул в замочную скважину зубочистку. Ключ не поворачивался, а завхоз обещал заменить замок только завтра.
Даша проскользнула в класс, упала на четвереньки и проползла между партами и стенными шкафами в самый угол. Открыла нижнюю тумбу, где хранились рулоны
