ребята, с нами! Погуляем вволю!
Воины на некоторое время замешкались, вникая в суть его слов, а они за это время проскочили ворота и вырвались на простор. Только тут сзади послышался крик:
– Эй, держите! Ловите!
Вадим услышал, как скакавший сзади Оляпко как-то странно вскрикнул, то ли от охватившего его азарта, то ли по другой причине. Оглядываться было некогда, а главное, он слышал равномерный скок его коня, значит, все было в порядке.
Недалеко был лес, беглецы правили туда. Над ними сомкнулись кроны деревьев, они резко взяли вправо, запутывая следы. Наконец Вадим остановился, соскочил с коня.
Оляпко тяжело навалился на гриву коня, из его спины торчала стрела. Вадим кинулся к нему, стащил на землю. Друг был без сознания. Как только держался в седле?
Что было делать? Конечно, вынуть стрелу. Но если тащить ее за хвостовое оперение, то наконечником выдерешь все внутренности. Нет, вынимать надо по ходу движения стрелы.
– Быстрее сюда! – крикнул он Олиславе. – Помогай!
Она соскочила с коня, подбежала к нему. Вадим положил Оляпку грудью ей на колено, несколько мгновений прикидывал что-то в голове, потом решительно отломил оперение стрелы, отбросил в сторону. Затем, собрав силы, резко нажал на стрелу, вгоняя в тело Оляпки; острие ее вышло с другой стороны. Теперь надо было осторожно вытащить ее. Крепкими пальцами ухватив окровавленный металлический наконечник, стал медленно вытаскивать стрелу из груди. Оляпко слабо дышал, лицо было бледным, изо рта потекла струйка крови.
«Ничего, самое страшное позади, – думал Вадим. – Немного полежит, отойдет. Лишь бы погоня не обнаружила!»
Он с беспокойством стал вглядываться в чащу леса, но там было тихо.
– Принеси из моей седельной сумки чистые тряпки, – приказал он Олиславе.
Он перевязал рану Оляпки, уложил его на траву. И тут почувствовал страшную усталость, отошел в сторонку, руками оперся о дерево. Некоторое время постоял, собираясь с силами, прикидывая, что делать дальше. Конечно, долго задерживаться на этом месте было нельзя, рано или поздно их обнаружат. Но как ехать, когда у Оляпки такая тяжелая рана? Видно, придется просить кого-то из местных жителей взять его к себе, пока не выздоровеет. Деньги есть, уплатит щедро. Потом, через месяц-второй вернется, заберет с собой. Другого выхода нет. Ах, друг, друг, как же тебя угораздило?..
– Вадим, подойди скорее! – раздался испуганный голос Олиславы.
Вадим с трудом оторвался от своих дум.
– Что случилось?
– Оляпко, кажется, не дышит.
Вадим метнулся к другу, прижался ухом к груди и не услышал биения сердца. Взглянул в лицо. Оно было мертвецки-бледным, к уголкам рта с двух сторон протянулись белые полоски, следы смерти. Оляпко лежал каким-то чужим, отстраненным, словно знал что-то важное и значительное, чего было не ведомо ему, Вадиму. Он почувствовал, как защипало глаза, отвернулся, чтобы Олислава не видела его слез.
