столько же надо добавить. А на хорошее вино – ещё столько же.
Только если бы не отдал, то он бы номера с машины снял. И как в армии говорят: «Можете жаловаться».
На выезде из Кишинева по бокам дороги были возведены стены из положенных друг на друга бетонных блоков. Наверное, построили на случай, если на Кишинев пойдут танки генерала Лебедя29. Генерал в один из дней войны пообещал, что если войска Молдовы не прекратят атаковать ПМР, то он, позавтракав, как обычно, в Тирасполе, обедать будет в Кишиневе, а ужинать в Бухаресте.
Бетонные блоки были исписаны надписями: «Румыны, объединяйтесь!», «Молдова для молдаван», «Смерть манкуртам30!» и прочими в том же духе. Была надпись на русском: «ПМР – не государство, а казак – не человек». Но виднелись и надписи: «Снегур, воюй сам!», «Долой войну!» и рисунок «пацифика»: круг, внутри которого лапка голубя мира.
– Вот, Валера, – задумчиво сказала Иза, – ты до сих пор расстраиваешься, что из полиции уволился. А служил бы – может, пришлось бы воевать. И погибнуть ни за что, как трое наших городских полицейских. Так что всё, что ни делается, к лучшему.
– Да уж, Демжо бы меня точно отправил на передовую. И с Мишкой Шихманом мы бы друг в друга стреляли. Он-то воевал за ПМР.
– С Мишкой Шихманом? Его зовут как в песне Высоцкого?
– Миша Шиманский его зовут, это мы в отделе над ним так шутили. Он на самом деле твой соплеменник. А он нас в ответ называл на еврейский манер. Правда, не всех, а только тех, кто с чувством юмора. Толика – Натаном, Борю – Барухом, а Васю – Соломоном. Говорил, «Василий» переводится как «царственный», а Соломон – царь. Мы эти имена как наши радиопозывные использовали на операциях, начальство еще ругалось.
– А тебя он как звал?
Валерий улыбнулся:
– Лиор.
– Ой, и правда подходит. Можно я тебя так тоже буду иногда называть?
– Ну, зови оставшиеся семь месяцев.
– Подожди пока про месяцы. Кстати, а ведь твоя мама тоже из Приднестровья?
– Да, из-под Тирасполя. Только родни у меня там никакой не осталось. После смерти мамы и не бывал в том поселке ни разу, даже когда в Тирасполе служил. А в связи с чем ты про маму вспомнила?
– Просто в связи с Приднестровьем и твоим приднестровским товарищем.
Валерий хотел рассказать Изе случай из службы в Тирасполе, произошедший в связи с Шиманским, но раздумал.
Однажды Валерия и Василия вызвал к себе начальник их отдела.
– Я вас, товарищи офицеры, пригласил как наших молодых общественных активистов. Тебя, Василе, комсоргом выбрали, а ты, Валерий, лучший политинформатор и активный участник художественной самодеятельности. Оба имеете хорошие служебные показатели и авторитет у коллег. Думаю, сумеете провести дружескую неформальную воспитательную беседу с одним вашим товарищем по поводу атмосферы в служебном коллективе. Товарищ не понимает.
В конце
Лебедь Александр Иванович (1950—2002) – советский и российский военный и государственный деятель. В июне 1992 года назначен командующим 14-й гвардейской общевойсковой армией, базировавшейся в Приднестровье с 1950-х годов (с апреля 1992 года армия указом президента Б. Ельцина переведена под юрисдикцию России). Благодаря твердой позиции Лебедя, заявившего о том, что 14-я армия сохраняет «вооруженный нейтралитет», и ряду упреждающих артиллерийских ударов по площадям, расположенным вблизи позиций армии Молдовы, ее руководство отказалось от планов захвата столицы Приднестровья – Тирасполя – и согласилось на прекращение боевых действий.
Манкурты. В вышедшем в 1980 году романе Чингиза Айтматова «Буранный полустанок» (также издавался под названием «И дольше века длится день») манкурт – это пленный раб, посредством магических процедур лишенный памяти о своей прежней жизни. В конце 1980-х – начале 1990-х годов это слово активно употреблялось различными националистическими деятелями для обозначения человека, утерявшего связь со своими национальными, историческими корнями. Распространились термины «манкуртизм», «манкуртизация», «деманкуртизация».
