из кабинета Волошин, – хорошо, что не ушли. Вы мне очень нужны.
– Что? – тупо переспрашиваю я, потому что у меня в ушах все еще звенят те слова девчонок про Валю и Косарина. Неужели все так и есть? Они ведь могли и наврать, правда?
– Ау, Наталья, – хмурится дровосек, – вы меня слушаете?
– Да, простите, – моргаю я. – Что нужно-то?
– Вы ведь давно работаете с Василием Николаевичем?
– Пару лет уже.
– Отлично. Значит, поможете рассортировать договора, отданные субподрядчикам за это время.
– Сегодня? – уточняю я, бросая взгляд на часы.
– Ох, черт. Уже семь, – спохватывается мужчина. – Нет, можно завтра. Но с самого утра.
– Хорошо, займусь.
Он уходит, а я продолжаю машинально собираться домой и раз за разом прокручивать подслушанный разговор. Неужели и правда мой бывший начальник променял меня на Валентину, чтобы приблизить к себе любовницу? Вообще я никогда не была ханжой. И подобные романы не осуждала, справедливо считая, что у каждого своя голова на плечах. И если кому-то совесть позволяет изменять, то это проблема его внутренних ориентиров. Ну и его семьи, конечно. Хотя многие считают, что от хорошей жены муж гулять не будет, я все же придерживаюсь иной позиции в этом вопросе. Измена для меня – это табу, потому как прежде всего это неуважение к своему же выбору. И это мерзко, как по мне.
Уже перед сном у меня звонит мобильный. Смотрю на него и вздыхаю. Света. Очень вовремя – может, она меня отвлечет от нехороших мыслей.
– Алло, – отвечаю я.
– Наташа, привет! А ты ведь сейчас одинокая дама?
От такого вопроса я невольно напрягаюсь.
– В смысле?
– В смысле твоя лучшая подруга была бы в курсе, если бы ты вдруг кого-то завела, правда? – поясняет она.
Лучшая – конечно. Вот только Светлана – не лучшая. Так уж случилось, что с самыми близкими подругами сейчас я вижусь редко – кто-то вышел замуж и уже нарожал детишек, а кто-то переехал в город побольше. И опять же вышел замуж. Среди нашей компании, дружившей со студенческих лет, никого холостых не осталось. Вот и получилось, что я как-то снова начала общаться с Морозовой.
– К чему ты клонишь? – тактично ухожу от щекотливого момента.
– В общем, ты не злись, но тут Андрей попросил твой номер телефона, сказал, что ты так ему понравилась…
– Ты что, дала мой номер? – упавшим голосом спрашиваю ее. Не то чтобы это преступление века, но к личному пространству и контактам я отношусь весьма щепетильно. И такие вот услуги меня, прямо скажем, бесят. Неужели нельзя было поинтересоваться – хочу ли я этого?
– Ну да, – виновато произносит Светочка. – Он так просил, так просил…
Ей бесполезно объяснять, почему я злюсь. Да что там… На нее и злиться-то бесполезно – Света просто не поймет, что не так. В очередной раз задумываюсь над тем, что нужно все-таки быть более жесткой в общении с людьми и уметь вовремя останавливаться
