из Индии. У Мазмудара никаких сложностей не возникало. Он без всякого стеснения общался со всеми и свободно разгуливал по палубе, пока я целый день прятался в каюте, выбираясь из нее, лишь когда на свежем воздухе оставалось совсем мало пассажиров. Мазмудар уговаривал меня пообщаться с другими людьми и держаться раскованнее. Он объяснил мне, что адвокату необходимо быть болтливым, и рассказал множество историй из своего богатого опыта. Он советовал мне использовать любую возможность поговорить по-английски, не обращая внимания на ошибки, неизбежные для того, кто слабо владеет иностранным языком. Но ничто не могло заставить меня преодолеть стеснительность.
Однажды один пассажир-англичанин все-таки втянул меня в разговор. Он был старше меня; стал расспрашивать, что я ем, куда направляюсь, почему я столь застенчив и так далее. Он посоветовал мне присоединиться к обедавшим за общим столом. Над моим упорным отказом от мяса он по-дружески посмеялся и сказал:
– Мы сейчас находимся в Красном море, и пока все хорошо. Но уже в Бискайском заливе вы пересмотрите свои взгляды. А в Англии так холодно, что без мяса не прожить.
– Но я слышал, что люди все же обходятся там без мяса, – возразил я.
– Уверяю вас, это выдумки, – продолжал он. – Насколько мне известно, в Англии все едят мясо. Обратите внимание, что я не уговариваю вас пить спиртное, хотя сам охотно его пью. Но я действительно считаю, что вам необходимо начать есть мясо, поскольку без него вам не прожить.
– Весьма признателен за добрый совет, но я торжественно поклялся своей матери не прикасаться к мясу, а потому даже и думать об этом не могу. И если окажется, что прожить без него там и вправду невозможно, я лучше вернусь в Индию, но не стану есть мясо, чтобы задержаться в Англии.
Мы достигли Бискайского залива, но я все еще не чувствовал необходимости ни в мясе, ни в спиртных напитках. Мне посоветовали взять письменное свидетельство о том, что я не ем мясо, и я попросил своего английского друга дать мне такой документ. Он с радостью дал, и какое-то время я им дорожил. Но когда позже убедился, что такое же свидетельство получают даже те, кто на самом деле ест мясо, эта бумага потеряла для меня всякую ценность. Если мне не поверят на слово, то что толку в подобных документах?
Мы добрались до Саутгемптона, насколько помню, в субботу. На борту парохода я носил черный костюм, а белый, из фланели, купленный другом, специально приберег, чтобы выйти в нем на берег. Я посчитал, что белая одежда подойдет мне, и надел костюм перед тем, как впервые ступить на английскую землю. Стояли последние дни сентября, и я обнаружил, что никто больше не оделся подобным образом. Я оставил весь свой багаж агенту компании «Гриндлэй и Кº» вместе с ключами от чемоданов. Многие другие пассажиры поступали так, и я решил последовать их примеру.
Я привез четыре рекомендательных письма, адресованных доктору П. Дж. Мехте, адвокату Далпатраму Шукле, принцу Ранджитсинджи и
