style="font-size:15px;"> – Не дам. Я очень прошу тебя зайти. Умоляю.
В Марине снова взметнулся ураган ярости, который требовал разрушить все на своем пути. Она шагнула в тесную прихожую и швырнула сумку на пол.
– Ну? Я вошла.
Лиля ласково взяла ее за руку и потащила за собой, в сторону кухни, по которой плыли дурманящие разум ароматы. Марина с трудом сбросила с ног обувь и побрела за Лилей.
Она уже была в гостях у Лили, но ни разу до сегодняшнего дня не видела ничего подобного. Весь стол был заставлен всевозможными пузырьками и флаконами с разноцветными жидкостями внутри. Пухлая колода потрепанных карт опасно ютилась на краешке стола. Приторный запах исходил от странного вида свечей. Квадратные, круглые, разных цветов и с вкраплениями цветочных лепестков и травинок. В круглой деревянной плошке лежал небрежно брошенный пучок трав, а в ступке, на самом дне, был размолот странного вида порошок.
Марина поежилась и позволила Лиле усадить ее на стул.
– Нам нужно очень серьезно поговорить. Но сначала я хочу осмотреть твою рану.
Марина не совсем понимала, что происходит. Она ощущала себя… бездумно бредущей в тумане. Как на кладбище, но без ощущения страха. Наоборот, ее накрыло мягкое долгожданное спокойствие.
Хотелось просто закрыть глаза, расслабиться и позволить сладко-пахнущему туману увлечь ее в свои объятия.
Но внутренний голос вдруг тревожно зашептал: «Просыпайся… Не позволь себя усыпить. Ты же сильная. Сопротивляйся!»
Марина распахнула глаза, даже не подозревая, что начала засыпать. Зрение подернулось сиреневой дымкой, по лицу Лили блуждали устрашающие тени, и впрямь делая ее похожей на жуткую ведьму. Огненные блики скакали по рыжим волосам, и снова казалось, что ее голова объята бушующим пламенем.
Лиля нахмурилась:
– Выглядит неважно. Кажется, рана воспалилась. Почему ты не хочешь пойти к врачу?
Марина пожала плечами. Она чувствовала себя так спокойно, что все ее тайны казались совсем неважными и не было ничего страшного, если она расскажет одну из них Лиле.
– Потому что не люблю их. И больницы тоже не люблю.
– Но доктор же просто осмотрит. Мне кажется, тут швы нужно наложить. А что если кожа срастется плохо, и останется некрасивый рубец? Я уж не говорю о заражении.
Как приятно пахнет… Марина снова прикрыла глаза. В памяти всплыли воспоминания десятилетней давности.
– Мне все равно… Рубец, заражение… В больницу я не пойду.
– Но почему?!
Кажется, Лиля сердилась. Из-за чего? С ее-то лицом все нормально. А за свое Марина уже давно не переживала. Мама столько раз твердила, что она некрасивая. А рядом не было никого, кто опроверг бы ее слова. Не было никого, для кого она хотела бы стать красивой.
– Когда мне было шестнадцать лет… я познакомилась с мальчиком. Он был на год старше меня. Вообще, у меня никогда не было друзей. Одноклассники не горели желанием общаться
