идиот. Чего я несу? Стыдоба какая. Ну, всё, сейчас обзовёт хамом и бросит трубку. И будет права.
– Я поняла. Могли не уточнять, – всё с той же иронией ответила Томашевская. – Давайте так, вы сейчас сделаете глоток кофе, пока он совсем не остыл, соберётесь с мыслями, и я продолжу. Договорились?
– Договорились.
Я чисто машинально обернулся. Томашевской за спиной, конечно же, не было. И в окно она не заглядывала, что было бы уже совсем дико, если учесть, что мой кабинет находится на втором этаже. Тогда откуда она узнала про кофе?!
– Говорите, – пить я всё же не стал.
– Может, лучше я зайду? По телефону не очень удобно общаться.
– Заходите, – милостиво разрешил я, вновь разворачиваясь к компьютеру. Незавершённая «косынка» терпеливо ожидала моего следующего хода. – До встречи.
Не успел я положить телефон на стол, как в дверь деликатно постучались. Что же это такое? Дадут мне сегодня поработать или нет?
– Войдите.– Прибавив в голосе громкость, выкрикнул я и на всякий случай выключил монитор. Незачем посторонним людям видеть, чем я тут занимаюсь. Может, я изучаю архив МВД под грифом «Совершенно секретно». Всё строго, как учил капитан Жеглов – кто бы ни вошёл в кабинет, папки закрываем, листы переворачиваем.
Дверь открылась, явив моему удивлённому взору Томашевскую.
– Ещё раз здравствуйте Кирилл, – приветливо улыбнулась мне Ирина.
– Здравствуйте, – хмуро буркнул я единственное, что мне оставалось.
Так вот посмотришь на нас со стороны – идеальные напарники. Добрый и злой. Оптимист и пессимист. Ох и Ах.
От неожиданного сравнения я невольно хмыкнул. Лишь бы теперь доктор на свой счёт не приняла. Но вроде пронесло.
– Извините за вторжение, – вполне правдоподобно покаялась Ирина. – Я к вашим коллегам приезжала, гляжу, вы в коридоре кофе берёте, решила зайти. Не помешала?
Если быть до конца откровенным, то я и сам для себя это пока не решил. С одной стороны я являюсь заслуженным обладателем тяжёлого, скверного характера. А главное переменчивого. Я могу с лёгкостью найти общий язык практически с любым человеком и в тоже время замкнуться в себе и стать неразговорчивым бирюком. Очень не люблю когда мне навязывают своё общество и лезут с разговорами, когда я к этому не готов. Именно это у Томашевской получается лучше всего. И это меня слегка напрягает.
А с другой стороны Ирина была мне очень симпатична. На столько, что даже пугала.
– Присаживайтесь, – я кивнул на стул возле рабочего стола. – Рассказывайте.
Ирина присела, с манящей элегантностью закинув ногу на ногу. Конечно не Шерон Стоун, да и брюки смазали эффект, но основной инстинкт никуда не денешь. Главное не акцентировать внимание на белой полупрозрачной кофточке.
– Кирилл, вы помните татуировку на руке Артёма и Вениамина? – с вопроса начала разговор Ирина.
– На память пока не жалуюсь, – заинтригованно
