в том, что оно не вкусное. Даже мерзкое. А еще, из-за сильных газов – от него быстро пьянеешь. Я сразу отказался, зная, что во мне уже прилично водки. Но это ведущее uebihe в синем платье приметила меня и начала заставлять. Сначала я скромно отказывался, могу поклясться на библии, или на чём там клянутся. Но на меня начали давить. Все вокруг сидящие начали долдонить о том, что я должен blyat`, это моя святая обязанность выпить со всеми. Традиция, и я так понял, что от меня не ot`ebutsa, пока я не выпью их херни.
Моё лицо покраснело, повышенное внимание к моей персоне – моя слабость. Я готов был разрыдаться от бешенства, но всё же взял себя в руки. Улыбнулся самой доброй – гнусной своей улыбкой и сдался. Под общий шквал воя и аплодисментов мне налили в кружкабокал шампанского. И под тост счастья и успеха я залпом выпил.
Я знал, что может произойти. Опыта в алкоголе мне хватало. Я пробовал и продолжаю пробовать всё на свете и в разных комбинациях. Я также знал, что нужно не потерять тонкую нить здравого рассудка. Мой рот начал больше есть, так я планировал разбавить алкоголь в организме. Стать немного трезвее.
Почувствовав, что нужно отлить – встал. Когда я двинулся – уже прилично вело изображение. Звуки стали приглушенные. Лицо моё стало горячим, я чувствовал, как оно краснеет. Как кровь приливает к моим ушам. Теперь я точно был пьян, но ещё была надежда.
Справив нужду, я вернулся на своё место – удачно изображая трезвость. Н. сразу подмигнул мне и бросил взгляд на сумку. Я дал ему глотнуть без палева, и тут, дорогие мои присяжные, ваш покорный слуга совершил ошибку. По каким – то непонятным мыслительным сбоям, я тоже глотнул водки. Причём основательно. Уже не чувствовалось мерзкого послевкусия. Этот нектар разлился теплом по моему телу. Дальше – как в тумане.
Вот я пристаю к девчонке. Вот машу бутылкой водки, а Н. просит меня не быть идиотом. Вот я иду в туалет. Вот я стою и держу в руках член. Вот заходит Н. и спрашивает скоро ли я? Вот он заходит уже второй раз, я отвечаю, что сейчас буду. Следующий кадр – я лежу на кафеле в собственной рвоте. Два родителя поднимают меня. Возле толчка все мои одноклассники. Они смотрят на меня и ahuevayut, у всех улыбка. Всякие ботаники смотрят озабочено. Вот я лежу на кожаном диване, куда постелили целлофановые пакеты. Вот я очухиваюсь в машине директора, который везет меня домой, параллельно допрашивая. Я покорно отвечаю на все вопросы. Я уже протрезвел. Я всё понимаю и мне очень huevo.
Наутро просыпаюсь с расколотой головой. Впервые у меня такое похмелье. Я прям, всем телом чувствую, как ворвался во взрослую жизнь. С корабля на бал, так сказать.
Родители поспрашивали меня, сказали, что им немного стыдно за меня. Но по итогу мы просто посмеялись. Самое страшное было обнаружить, что моей сумки нет дома. Я не был в состоянии забрать её и оставил в ресторане. Благо меня набрала классная руководительница и сказала, что она не какая – то там макрощелка, а умная женщина. И что сумка моя у неё – в кабинете. Могу забрать сегодня.
На меня было жалко смотреть.
