в момент напрягся в себе и особенно в руках, которые вдруг онеменели и он не мог с ними ничего поделать, оставаясь в этом своём указующим на часы положении. А Седьмой между тем, не стоит на месте, и он, громко вопрошая: «Семирамид Петрович! Не томите мою разрывающуюся в любопытстве душу, немедленно открывайте секрет ваших, как я вижу, новых часов», направляется прямиком к Семирамиду Петровичу.
А Семирамид Петрович и рад бы был раскрыть этот неизвестный даже ему секрет своих часов, если бы он, конечно, был, но его, по тому, что он знает о своих часах, вроде бы нет (а всю историю своих часов он не знает). – А может они того, краденые? – на одно мгновение взволновался в сомнении Семирамид Петрович, вдруг допустив такую невозможность. – Да не может такого быть, чтобы Марта купила часы не у официального поставщика, а в переходе у барыги. – Тут же отверг Семирамид Петрович все эти поклёпы своего, не всегда осознающего что думает мозга (это всё издержки его профессии, где он сталкивается с такими изворотами разума в деле обмана людьми бывших своих половин, что со временем начинаешь терять доверие к людям, и особенно к тем, кто ближе всего к тебе). Хотя полностью от сомнений избавиться не получилось. Но здесь всему виной суеверие Семирамида Петровича, считающего, что дарить часы на день рождение плохая примета. И он даже осмелился спросить у Марты, когда ему вручила этот подарок: И что всё это значит?
– Ты это о чём? – спросила Марта, сделав непонимающее лицо (но кого она хочет обмануть, она всё преотлично понимает).
– Я о часах. – Поглядывая на Марту через призму часов, пока лежащих в подарочной коробке, на столе перед собой, спросил Семирамид Петрович.
– И что тебя в них не устраивает? – уже с нотками «не трепли мне нервы Сеня» вопрошает своего, ничем ему не угодишь, муженька, Марта. Ну а Семирамид Петрович в момент и на лету схватывает все эти посылы Марты, и он, как может, смягчает свой ответ. – Так дарить часы на день рождение, говорят, плохая примета. – Говорит он.
– И кто это говорит? – уже сурово посмотрев на своего мужа, задаётся вопросом Марта.
– Люди. – Ничего другого не найдя у себя в памяти, сказал Семирамид Петрович.
– Кто именно? – не выпускает из клещей Семирамида Петровича Марта.
– А я не знаю. – Следует его ответ.
– Вот и не ссылайся на недостоверные источники. И как не тебе это должно быть известно, что это, как минимум, не профессионально. – Ставит точку в этом разговоре Марта.
– Что-то с этими часами всё-таки не так? – про себя подленько размышлял Семирамид Петрович, в то время как расплывался в улыбке Марте, с такой же бесхитростной улыбкой надевавшей ему на руку часы. – Я понял! – только сейчас догадался Семирамид Петрович. – Ремешок мне сразу подошёл, и не понадобилось протыкать дырки на нём. А ведь до этого, такого никогда не случалось. Но что тогда это может значить? – вопросил себя Семирамид Петрович, почувствовав,
