style="font-size:15px;"> – Здание Общественного собрания! Сюда мне удалось попасть лишь однажды, в 1909-м. Пел сам Шаляпин! За ним синематограф, городская библиотека, народная читальня и книжная лавка госпожи Абалаковой. Слева музыкальное училище, Дом наук и искусств, музей и метеорологическая станция.
– Весьма приятный город! Патриархальный и сытый.
Улицы наполнялись людьми, раздвигались вышитые занавески и распахивались окна, обнажая уютные жилища обывателей. Ни одного признака гражданской войны и новой власти. О нет! В автомобиле, оставляя облако пыли, промчался комиссар в кожаной куртке.
– Городская власть едет на работу, – произнёс Андрей Евгеньевич. – Дадим ещё немного времени и пойдём знакомиться.
Присели на лавочку в парке. На деревянной сцене появились музыканты, заиграла музыка. Стали приходить пары – нарядные дамы в сопровождении офицеров в царской форме.
– Отчего-то приятно видеть, что не один я ношу мундир, – заметил Снесарев.
Появились красноармейцы. Одеты неряшливо, на вид полуголодные. Бесцельно бродят по улицам, прицениваются к товарам, но видно, что денег нет, пытаются выпросить даром.
– Пожалуй, пора! – скомандовал генерал.
Навстречу выбежал атлетического вида господин в спортивном костюме. Коротко стриженые волосы, огромные голубые глаза, взгляд живой, уверенный и упрямый. Тренированное тело выдаёт спортсмена со стажем. Заметил нас, остановился. Лицо тут же расплылось огромной улыбкой самодовольного, знающего свою силу человека.
– Андрей Евгеньевич! С приездом!
– Здравствуйте, Анатолий Леонидович!
Крепко обнялись как старые приятели после долгой разлуки.
– Вот где теперь придётся служить! А Вы всё такой же атлет! Бег, фехтование, плавание, стрельба, английский бокс. Я ничего не запамятовал? Ах да, танцы и губная гармошка!
– Конечно! Omnia mea mecum porto! Всё своё ношу с собой! Офицер должен держать себя в форме во славу Отечества! Искупался в реке, теперь бег. Вода бодрящая, свежая, что надо! А с танцами здесь никак. Большевики не планируют балы, – в голосе послышался сарказм.
– Здесь говорят Волга, не река. Наш новый сослуживец меня поправил. Кстати, царицынец!
– Адъютант, из-за которого задержались в Москве?
– Бывший унтер-офицер кавалерии Истомин, – представился я.
– Генерал-майор Носович, начальник штаба округа.
Рукопожатие оказалось более чем крепким.
– Отчего же бывший? Разжаловали? Отправили в родительское имение?
– Императорской армии больше нет. Значит, бывший.
Лицо Анатолия Леонидовича сделалось упрямым, взгляд твёрдым, мышцы напряглись.
– Пути Господни неисповедимы, унтер-офицер. Воевали в германскую?
– Приходилось.
– И нам с Андреем Евгеньевичем пришлось.
– А мне генерал преподавал военную географию, – наконец признался
