ира Ковчега, встречаем этот день с особой радостью за настоящее, уверенностью за наше будущее и с гордостью за то, что являемся его гражданами. Какая-то уж слишком официальная фраза получилось, но уж очень хотелось передать чувства своих друзей и, конечно, мои. За всех остальных жителей Земли ручаться не буду. Я-то всегда встречал этот праздник здесь, на Лазурке, иногда специально прилетал даже издалека, чтобы почувствовать его атмосферу дома, в кругу школьных друзей, на улицах и площадях наших городов.
Жители коренных территорий МК отмечают появление нового мира дважды и для них, наверно, важнее не то, когда это началось у нас в старой Европе, а дата собственной временной трансформации. Ведь сейчас по общеземному летоисчислению 2020 год к концу подходит, и они (по их старому календарю) уже в 23-ом веке живут. Но это все не существенно, ведь в этом декабре одинаково для всех завершается 215 год Новой эры, эры Ковчега и начинается следующий, который каждый встречает со своими надеждами и верит, что он станет лучше предыдущего. ( Не очень у меня получается, но хочется передать ту атмосферу оптимизма в которой мы живем так же естественно, как дышим).
В Вилла-Франка декабрь – месяц действительно особый, праздничный с самого начала. По прежней традиции этих мест радостно отмечают Noël, по общей – Новый год и приход деда Мороза. Но то, что здесь творится первого числа невозможно сравнивать даже с ними ни по значимости, ни по размаху. И если латиняне с этого дня начинают петь дифирамбы своему обожаемому Наполеону и всю следующую продолжают паломничество к его многочисленным мемориалам до наступления торжественной даты коронации Бонапарта уже как императора Западной Европы, Латинской Америки и Северной Африки, то мы отдаем должное памяти того, кто именно тут у нас придумал весь этот проект и приложил все силы для его реализации.
Согласно его завещанию, ни памятников, ни музеев не создавалось,. а прах был развеян над бухтами Вилла-Франко и Отрады. Я атеист, но верю, что дух LIU ( такие буквы контурных шрифтов были на его печати и так он здесь подписывал все документы) навсегда остался в этом месте, развитию которого он посвящал все свое время со дня вступления в силу договора о присоединении этого бывшего региона сардов к базовым территориям МК. И вся наша Лазурка стала ему памятником.
В России есть три интерактивных музея посвященные событиям рождения нового мира. В них собраны многие свидетельства этого периода, статьи, документы, фильмы. В одном из них в Ярославле можно прослушать и немногочисленные интервью LIU. Процитирую один кусочек, многое объясняющий : « я только придумал идею и письменно выразил ее. Вернее, не совсем я – какие-то высшие силы подтолкнули меня к этому. Мои книги могли стать одними из многих, эксплуатировавших тему альтернативной истории, причем далеко не самыми художественными и захватывающими. Но мне просто повезло – оказался в нужном месте и в нужное время. Так и пришел мой звездный час, чему я безмерно рад».
Ну, а теперь я вернусь к событию подтолкнувшего уже меня засесть за это эссе. В этот раз вмешательства высших сил не потребовалось. Второй год мы навещаем нашего Учителя. Пользуемся возможностью, пока уже начавшаяся самостоятельная жизнь сильно не разбросала нас по свету и места стажировок у всех находятся в пределах земной досягаемости. (Хотя и потом очень хотим продолжить эту традицию. Декабрь у всех стажеров не только праздничный, но и творческий месяц – специально предоставляют такую возможность подвести для себя годовой итог и подумать о ближайшем будущем).
Мы – это его первые выпускники Ниссуанской вышки. Наш наставник, дебютировавший на этом поприще, стал для нашей группы не просто одним из профессоров, а настоящим старшим товарищем и тактично-незаметным гуру.
Ни малейшей лести, просто констатирую – ребята подтвердят. Постоянно он учил нас мыслить самостоятельно, подвергать сомнению даже прописные истины, помогал с выбором тематики и мест будущих стажировок, и вообще …. значил очень и очень многое. Даже свой факультатив « Проблемы Истории» для этих целей использовал. Теперь мы значимость его подвижничества понимаем, а вот во время учебы – всякое случалось. Были мы разные, притирались не просто и спокойной жизни у него не было. Но если каждый из профессоров у нас имел свое прозвище, то уже через год совместной работы он стал в наших разговорах только Учителем ( причем именно с большой буквы).
Мы – это Николя Деминоф, француз из Верней Савойи со старыми русскими корнями (когда Ник, когда Коля), Жан-Пьер Креспи – холерик франко-итальянского замеса из Пьемонта (Пьеро, потому как является полной противоположностью воздыхателю Мальвины с голубыми волосами из театра папы Карла), Иван Бенуа – местный русский в четвертом, по-моему, поколении (стал Ванья –после притащенной кем-то песни Высоцкого), Валентин Белов (Белый) и я – Игорь Литвинцев, с ником Мак. (Сначала Пьеро была предпринята попытка окрестить меня Потомком, но почувствовав мое полностью негативное отношение к этому, он придумал Потомак. Даже как-то это обосновывал, что-то с небесными телами связано, но я уже забыл. Идеи из него били и продолжают бить ключом. Козьму Пруткова я ему цитировал, но – как мертвому припарки. Мои
