дело и не дать ему принять затяжной характер, как это наблюдалось в отношении «шахтинского дела» и др. Тем паче, что тов. Сосо (Сталин. – С.К.) в разговоре с тов. Реденсом… высказал сомнение, сможем ли мы сами справиться… Пробуду там месяц, а если надо, и больше, но дело закончу, и все нити вредительства раскрою. Инициативу дела из рук не выпускаем и не выпустим…»
Кто-то может подумать, что Берия ехал в Баку кости подследственным ломать, но он ехал туда энергично работать. Причём всё оказалось сложнее и запутаннее, чем он думал. Прошёл не месяц, и не три, а восемь месяцев, однако даже 13 мая 1930 года в письме Серго Орджоникидзе Берия сообщал: «Следствие по вредительству в «Азнефти» продвигается форсированным темпом…».
Саботажники из «Азнефти» получили своё, и в ходе третьей пятилетки нефтедобыча в районе Баку выросла по сравнению с дореволюционной втрое. Но во всех этих «нефтяных» и других подобных делах имелся и ещё один момент, о котором обычно забывают, а зря…
Берия сумел так «вычистить» Закавказье, что во время войны в Баку не было проблем не только с добычей нефти и производством нефтепродуктов. Там не было ни серьёзных диверсий, ни серьёзного вредительства. А ведь без стабильного снабжения страны бакинской нефтью не было бы ни контрнаступления под Москвой, ни Сталинграда, ни победы на Курской дуге…
За одно это – за битву за военную нефть задолго до войны Берия заслужил от России если и не золотой, то уж бронзовый памятник – точно!
ЕЩЁ ОДНОЙ больной проблемой была реакция кавказского крестьянства на перегибы в сельском хозяйстве…
Если заглянуть в будущее – когда сельское хозяйство Грузии приобрело очевидное всесоюзное значение после переориентации на цитрусовые, чай, ценные технические культуры, то становится понятным, что настроения грузинских крестьян имели значение не только непосредственно для региона.
Лояльное, доверяющее Советской власти, осознавшее благотворность для него самого колхозного строя, крестьянство Грузии в перспективе имело большое общесоюзное значение.
Но пока что до этого было далеко… 17 августа 1931 года Сталин в письме Кагановичу писал:
«Теперь мне ясно, что Картвелишвили (секретарь Заккрайкома. – С.К.) и секретариат Грузцека своей безрассудной «политикой хлебозаготовок» довели ряд районов Западной Грузии до голода… Арестовывают людей сотнями, в том числе членов партии, явно сочувствующих недовольным и не сочувствующих «политике» грузинского ЦК. Но на арестах далеко не уедешь…»
Итак, массовые волнения программировала «политика» грузинских «политиков», а отдуваться приходилось чекистам. Вот часть записки председателя Закавказского ГПУ С.Ф. Реденса и начальника секретно-оперативного отдела Л.П. Берии, направленной 11 марта 1930 года первому заместителю Председателя ОГПУ Г.Г. Ягоде по прямому проводу:
«Сов. секретно
Москва, ОГПУ – тов. ЯГОДА
В результате недостаточного охвата огромного числа вновь
