с каменным лицом, показывая всем своим видом, что мне наплевать на все ее слова.
– Я все еще твоя мать! – Ее голос уже начал срываться, она еле сдерживалась от того, чтобы ударить меня. – Я волнуюсь за тебя и за то, что творится у тебя в жизни.
Я молчала. Не очень мне хотелось отвечать на ее слова. Я слышала их каждый день, но не верила в них. Я давно перестала доверять им.
– Я хочу, чтобы ты чего-то добилась в этой жизни, – она взяла мое лицо в свои ладони, – стала важна. Оставила след в истории! – В ее глазах искрилась надежда.
Я отпихнула ее руки и сделала шаг назад:
– А я хочу, чтобы здесь оказалась моя мама! Та мама, которая действительно заботилась обо мне, а не о моих «исторических» планов.
Я практически кричала на нее. Во мне все больше возрастали волны негодования.
– Перестань говорить со мной в таком тоне, милочка, ты ещё ребёнок, и не имеешь своего слова в этом доме, – яростно произнесла мать, – да как ты посмела повысить на меня голос?!
– Прелестно, Ванесса, ты потеряла последние теплые чувства своей дочери, я тебя ненавижу, – произнесла сквозь зубы я и быстро поднялась в свою комнату.
Я уже не слышала, что она мне говорила, да это было не важно. Мать перестала быть для меня кем-то значащим. Каждый день становился здесь адом. Мне все сложнее давалось держать себя в руках от того, чтобы не ударить кому-нибудь из родителей по лицу за их теперь уже гнилое отношение ко мне. Я злилась, ужасно злилась на то, как они изменили свои приоритеты. Сейчас они больше походили на роботов, чем на любящих людей. Наша семья стала всего лишь формальностью.
Я легла на кровать, даже не удосужившись принять душ, или хотя бы переодеться. Все это для меня уже было не важно.
Мои пушистые, недавно ставшие черными, волосы распластались по подушке, точно змеи на голове горгоны.
Я прорисовывала силуэт черного дракона, который «полз» по моему бедру. Осторожно прикасаясь к ткани джинсов, я медленно вела линии вверх до того места, где заканчивалась голова моего красавца. Я сделала его примерно год назад, пытаясь насолить родителям. Но эта татуировка – значит для меня намного больше, потому что я сделала ее одновременно с Софи и Таро. Это то, что объединяет нас. Чтобы мы помнили, что где бы мы не находились, мы всегда есть у друг друга.
Я, все больше погружаясь в собственные мысли, не заметила, как мои глаза закрылись в томном ожидании такого манящего сна.
***
Две тёмные фигуры бродили около бара «У Дэнни», словно выискивая что-то. Вокруг не было ни души.
– Наконец-то, все люди разбрелись по домам, – сказал парень своему другу, – их присутствие в большом количестве часто сводит меня с ума.
– Я чувствую очень сладкий запах, и я хочу его, – ответил второй, явно пропустивший высказывание своего приятеля мимо ушей, – мне нужна эта кровь.
– Может, хватит на сегодня охоты? – Спросил первый.
– Нет, Тави, это
