ощущения радости – оказывается, в душе Полины жила романтика. Лёгкий трепет в груди возбуждал неясные желания. Юрий Дмитриевич, налегая на вёсла, делал сильные гребки. Он то откидывался назад, то наклонялся вперёд, приближая к Полине тоже слегка взволнованное перипетиями тренинга лицо, – и тогда она видела, как шевелятся ноздри его крупного носа. Гребец закатал рукава рубашки и расстегнул пуговицы, словно вырвался из клетки, впечатанной в ткань. В проёме расстегнутой рубахи виднелись сизые завитки – волосы учителя уже седели не только на голове. Полине виделся в его облике и движениях тайный зов к контакту, и он будоражил её.
Впервые она так долго и неотрывно разглядывала лицо Юрия Дмитриевича. Он и сейчас показался ей почти красивым, несмотря на заметные морщины у переносицы и подбородка. Вспотевшая прядь волос с макушки сдвинулась набок, обнажив глубокие залысины. Зато глаза оставались почти такими же, какие сохранились в её воображении со школьных лет: карие, с лёгким блеском и едва уловимой ироничностью. Полина отвела взгляд, но через секунду снова посмотрела на его губы… Губы, которые так и не раскрылись ей навстречу час назад во время сеанса психодрамы.
И невольно приоткрылся её собственный рот! Но тут же Полине стало неловко от своей взволнованности. Она стянула губы в ниточку, вдвинулась глубже к бортику кормы, пытаясь усмирить неожиданное желание. «Неужели я так изголодалась по мужской ласке, что не могу рядом находиться с мужчиной нигде, кроме работы?!» Утром определённо позавидовала Виталии, увидев её с Дениской, а сейчас разгорячилась оттого, что Юрий Дмитриевич с такой экспансией загребает вёслами!
Сидеть молча вдвоём было неловко, но учитель размахивал вёслами без слов. Полина отвела взгляд от визави: вокруг зеркальная поверхность озера отражала прояснившееся лазурное небо, столь редкое в этих широтах. Солнце медленно опускалось, цепляясь за верхушки сосен на другом берегу озера, – лучи слепили Полине глаза сквозь просветы ветвей.
– Юрий Дмитриевич, вы только посмотрите, какая красота! И солнце как живое, подглядывает за нами!
Мужчина не отвечал, продолжая сосредоточенно загребать вёслами.
– А можно я вас сфотаю? – решилась Полина и достала смартфон из дорожной сумочки с ремешком, перекинутым через плечо. Прицелилась глазком фотокамеры на своего матроса. – Улыбнитесь!
Юрий Дмитриевич чуть раздвинул губы, будто аутист, избегающий общения. Однако аутисты не ходят в распахнутых на груди ярких рубашках! Молодая женщина, вертя телефоном так и этак, нажимала кнопки съёмки, затем навела камеру на себя и сделала селфи. Она не предложила сфотаться вдвоём, да и раздельное расположение их в шлюпке было неудобным для такой фотосессии. Убрав телефон в сумочку, попросила:
– Юрий Дмитриевич, давайте поменяемся местами. Я хочу попробовать погрести.
– А ты умеешь?
– Не знаю, когда-то пробовала.
– Ну давай поменяемся.
Они
