style="font-size:15px;"> – Да, моё имя Лекс. И я к вам по очень… очень личному вопросу, – улыбаясь, кокетничаю, как идиотка, накручивая локон волос на палец, отчего получаю удивлённый взгляд и сухой кивок.
– Пройдите за мной, – мужчина, которому я бы дала не больше тридцати с хвостиком и, надеюсь, с таким внушительным хвостиком под брюками, указывает рукой, и я тут же оказываюсь рядом с ним, наслаждаясь ароматом его одеколона. Им это разрешено, да? Ну, там, быть такими вот греховно-развратными?
Так, хватит, все порнофантазии нужно оставить на ночь и вспомнить о том, зачем я здесь, как и то, что этот красавчик спал с Морган, а подбирать за ней огрызки я не буду, даже если это очень вкусные огрызки.
Пастор проводит меня в отдельную комнату с креслами и высокими окнами, где, видимо, он и «лечил» Морган.
– Присаживайтесь. Хотите чай или воду? – Услужливо предлагает он, пока я, стараясь быть максимально элегантной, опускаюсь в кресло и закидываю ногу на ногу, отчего шорты превращаются в очень вульгарные трусики.
– Нет, благодарю. Мне бы банан. Обожаю бананы.
Он даже не смотрит на мои красивые ноги и на то, как я одним движением распускаю волосы, взмахивая ими. В кино это обычно срабатывает, а ему хоть бы хны.
– Итак, Лекс, какие вопросы вы бы хотели обсудить со мной? Если это по поводу исповеди, то она проходит по воскресеньям после мессы. Вам следует записаться в нашем журнале, и мы будем ждать вас, – смотря мне прямо в глаза, говорит он. Какой голос! Только от него можно кончить. Нет, я никогда не была помешанной на сексе, но сейчас мне очень этого хочется.
– Боюсь, что мои грехи слишком непростительны, и мне понадобится вся ночь, чтобы исповедоваться вам, – томно тяну я, превращаясь в прожжённую шлюшку, и даже не стыдно.
– Вы ошибаетесь, Лекс. Отец наш всегда видит помыслы, и у него найдётся прощение для каждого из его детей.
Да-да, надеюсь, что и ты видишь мои помыслы, и найдёшь время для очень долгого прощения и для меня. Такого долгого и мокрого, что…
– Простите, но я пока не совсем понимаю, с каким вопросом вы ко мне пришли, – пастор перебивает мои мысли, и я глупо моргаю, не помня, вообще, даже как зовут моих родителей.
– Я… ну да, вопрос. Очень важный вопрос, – медленно произношу, мотая головой. Наверное, здесь распылён какой-то аромат типа афродизиака, ведь иного объяснения такому невероятному магнетизму, исходящему от этого мужчины, нет.
– Вы нарушали свой обет? – Спрашиваю я.
– Приношу свои извинения, но я не расслышал, – удивлённо переспрашивает он.
– Ладно. Вы очень красивы, и, вероятно, среди ваших прихожанок есть женщины, которые очень любят, когда вы изгоняете из них злые силы более интимно, – подбирая слова, наблюдаю, как мужчина бледнеет и сглатывает, шокировано
