замещая последние…
– Два года, – подсказываю я: похоже, он не знает или не понимает, сколько времени это продолжалось.
Он пожимает плечами, словно ничего не случилось.
– Боюсь, это ее работа. У нее контракт. Мы не можем увольнять людей за то, что у них родился ребенок, тем более двое!
Он смеется.
Я – нет.
– Когда она вышла на работу? – спрашиваю я.
На его широком лбу сама по себе возникает морщина.
– Она выходит завтра. Все есть в… – Я наблюдаю за тем, как он тщетно пытается найти замену слову расписание, как делает всегда со словами на букву р… – все в ласписании, уже какое-то время. Вы возвращаетесь в корпункт, но не волнуйтесь, вы сможете по-прежнему подменять ее и вести программу во время школьных каникул, Рождества, Пасхи и всего такого прочего. Мы все считаем, что вы проделали гигантскую работу. Вот ваш новый контракт.
Я опускаю взгляд на твердые белые листы формата А4, испещренные словами, тщательно сформулированными безликим сотрудником из отдела кадров. Похоже, мои глаза способны сфокусироваться только на одной строчке:
Корреспондент отдела новостей: Анна Эндрюс.
Выйдя из его кабинета, я снова вижу ее: мою заместительницу. Хотя подозреваю, что на самом деле все наоборот. Страшно признаться, даже самой себе, но, глядя на Кэт Джонс с ее идеальными волосами и идеальными детьми, которая болтает и смеется с моими коллегами, я желаю ей смерти.
Он
Главный инспектор полиции Джек Харпер
Вторник 05.15
Телефон жужжит, и я просыпаюсь, не досмотрев сон, который хотел бы досмотреть. Во сне мне еще нет сорока с лишним лет, я не живу в доме, залог за который не могу себе позволить, с ползающим младенцем, за которым не могу угнаться, и с женщиной, которая, не будучи моей женой, все равно меня пилит. Другой бы к этому времени разобрался со своими проблемами, а не жил, как лунатик, взятой в займы жизнью.
В темноте бросаю взгляд на телефон и вижу, что сейчас утро вторника. Еще жутко рано, и хорошо, что эсэмэс, похоже, больше никого не разбудило. Нехватка сна в этом доме может иметь ужасные последствия, но не для меня – я всегда был скорее совой. Текст на экране вызывает у меня энтузиазм, хотя не должен был бы. По правде говоря, с тех пор, как я уехал из Лондона, моя работа стала скучной, как ящик с нижним бельем монахини.
Я начальник местной Главной группы по расследованию тяжких преступлений. Звучит впечатляюще, но только не применительно к самому темному пятну графства Суррей, где я нахожусь. Блэкдаун[3] – квинтэссенция английской деревни, от нее до столицы меньше двух часов езды. Мелкие преступления и редкие кражи со взломом – самое тяжкое, что здесь может произойти. Деревня скрыта от окружающего мира стеной деревьев. Похоже, древний лес держит Блэкдаун и его обитателей в прошлом, как в капкане, равно как и постоянная тень. Но этому месту
По-английски Blackdown, первая часть слова переводится как темный.
