все и началось. В конторе она обнаружила, что не помнит имен своих ближайших коллег и поняла, что с ней что-то не так.
Томас позвонил и предложил поехать с ней на встречу в Социальный фонд, но она отказалась. Не стоит ему отпрашиваться с работы ради нее. Она в состоянии справиться сама. В два часа одну минуту дверь с кодом открылась.
– Сара фон Лангер, – назвалась женщина, хотя в приемной было только двое человек, помимо нее. Сотрудница представилась Марией. Одета она была в растянутую полосатую вязаную кофту и застиранную коричневую юбку с карманами. Эта юбка напомнила Саре ту, что она пожертвовала бедным в конце учебы. Уже тогда она вышла из моды.
Волосы у женщины были короткими прямыми и выкрашенными в истошный красный свет, напоминая синтетическую щетку. Они присели в бесцветной комнате с серыми шторами и старым аппаратом для демонстрации слайдов.
Стены были выкрашены в цвет «депрессивного шампиньона». Пол покрыт практичным линолеумом, у одной стены – пустой книжный шкаф. Женщина нажала на кнопку изнутри, чтобы включить табличку «занято». У Сары возникло ощущение, что она на допросе.
– Ага… Сара… посмотрим. Мне нужно заполнить вот эти анкеты данными о вас.
Ее дыхание пахло табачным дымом.
– Рассказывайте.
Сара медленно и подробно начала рассказывать, стараясь не упускать деталей, но тут женщина ее перебила:
– Где вы работаете?
Сара продиктовала по буквам название компании и рассказала, чем компания занимается. Жилье на нефте- и газовых платформах. Проекты стоимостью от пятидесяти миллионов до миллиарда.
– Вот как, – протянула без всякого интереса Мария. – И вы занимаетесь такими проектами?
– Не я одна. В проекте участвуют до 600 человек. Я занимаюсь бухгалтерией и отчетностью.
– Бухгалтерией и отчетностью, – повторила Мария. Пальцы у нее были желтые от никотина.
– У вас прекрасное образование. Почему вы не можете работать?
Она спустила очки на нос и критично посмотрела на Сару.
– Я плохо себя чувствую.
Сара прикусила щеку с внутренней стороны. Плохо – это слабо сказано.
– Все могут работать. По крайней мере, на четверть ставки, вам так не кажется.
Нет, хотелось ей закричать. Не кажется. Не злись, отвечай спокойно и по существу. Сара откашлялась и заговорила:
– Сейчас мне нелегко, и мне нужна помощь. Я не могу сидеть в офисе и рыдать. Это непрофессионально.
Она вспомнила собрание, на котором ей пришлось притвориться, что что-то попало ей в глаз и выйти в туалет. Выплакавшись и наложив новый макияж, она вернулась в зал.
– Это естественно плакать. В вашей семье это запрещалось?
– Нет, но…
– Можно
