перережу тебе горло, клянусь богами! Отдай мне камень!
Я выхватил руку Лексы и вывернул за спину. Девушка ойкнула, сморщилась. Пропищала:
– Отпусти!
Такой прыти она явно от меня не ожидала.
– И не подумаю, – ответил я, поднимаясь на корточки и разворачивая спутницу к себе лицом. – Рассказывай. Все как на духу, да ничего не скрывай. Я спас тебе жизнь, и уже не в первый раз, так что ты мне должна. Говори все как есть.
– Не скажу, Харпер! – вдруг взглянув мне прямо в глаза, произнесла девушка. Лицо ее горело нездоровым румянцем. – Тебе все равно не понять.
– А ты расскажи так, чтобы я понял.
– Харпер, я же сказала, что это опасно. И для тебя, и для меня. Да отпусти ты! Больно!
– Что за Ковен такой? И кем ты там приходишься? Главная ведьма, небось?
Лекса рассмеялась, но не было в этом смехе ни грамма веселья.
– Ну! Говори! А не то…
– Хорошо-хорошо! – вскрикнула девушка, когда я нажал на вывернутую руку чуть сильнее.
– Вот и молодец.
– Отпусти.
– Ищи дураков!
– Я расскажу, правда. Все равно терять уже нечего.
Я некоторое время колебался, размышляя – верить ли ей? Потом все же отпустил.
Лекса потерла руку, тяжело вздохнула.
– Ну и? – с нажимом произнес я.
– Ковен Черных Ведьм – это не то, что ты себе сейчас представил.
– А я пока ничего еще не представлял.
Лекса не весело улыбнулась.
– Обычно, когда кто-то слышит это название, сразу представляет шабаши и пляски у костра с поеданием живых младенцев. На самом деле все не так.
– Правда? Мне казалось, что ведьмы, это…
– Вот видишь, и ты заблуждаешься. Черный цвет в названии означает свободу. Черный цвет – это отсутствие света, при котором можно постоянно следить за кем-то. Вспомни, в камерах у самых опасных преступников в башне Болеон, всегда горят факелы, даже ночью – чтобы стражники могли круглосуточно следить за преступниками. А ночью ничего не видно, нет контроля, свобода действий. Такая вот философия у Ковена. Мы занимались тем, что создавали лекарства от болезней, изучали причины появления тех или иных заболеваний, делали заготовки из трав и различные выжимки. И все это в тайне. Потому что многие вещи до сих пор официально под запретом. Например, вскрытие трупов людей. А ведь только так можно понять, что же делает определенная болезнь с организмом.
– Не все ли равно, что она делает, если пациент – уже труп?
– Но ведь это может спасти других!
Лекса говорила с жаром, жестикулируя руками, и я просто стал ее слушать, стараясь не задавать лишних вопросов, зная – когда человек увлеченно о чем-то рассказывает, он сам все выложит, без всяких наводок.
– Нас было четырнадцать человек. Мы помогали друг другу, старились раз в месяц собраться чтобы поделиться каждый своими наработками. Иногда составляли небольшие планы того, в каком
