разошлись, потеряв интерес к происходящему, а ведь могли и отбить. Мы кое – как дотащили беглеца до машины, затолкали его на заднее сиденье и повезли в отдел. А сумку подобрать, тоже не забыли. В ней оказался газовый баллон, который он хотел заправить пропаном: его баллон, не краденый.
В дежурной части я снял с подозреваемого отпечатки пальцев, отнес их экспертам, а сам, уже в своем кабинете, попытался его «расколоть». Он, законно полагая, что отпечатки пальцев его изобличат, решил признаться в нескольких квартирных кражах. Но – не во всех. Взяв письменное объяснение, я передал вора следователю для официального допроса, а сам побежал к экспертам. Те прямо осчастливили меня, сказав, что даже по предварительным данным, пальцы принадлежали ему на шести кражах. Самое смешное, что это совсем не те преступления, в которых домушник уже признался. В общем, он забрал в места лишения свободы все свое. Попутно мы раскрыли ряд преступлений, совершенных им в соседнем городе Заволжске. И на меня посыпались награды и отличия, капитана милиции я получил досрочно, месяцев за десять до полной выслуги. Денежной премией отметили в родном отделе – Мухина, кстати,– тоже. Потом вызвали в областное УВД за «особой» наградой. На крупном совещании оперативного состава генерал Романов, он тогда возглавлял УВД, подарил мне электрогитару.
Но при этом задал вопрос: «Играть-то умеешь?».
Я бойко ответил: «Научусь, товарищ генерал!».
В тот раз слово свое я не сдержал, хотя и самоучитель для игры на гитаре купил, и времени не жалел на обучение. Но, как говорил мой отец, мне «медведь на ухо наступил», ну не было у меня музыкального слуха.
…Зато довольно быстро понял, как надо защищаться в суде, с учетом участия присяжных заседателей. Очень известный в Иваново адвокат Трофимова Лариса однажды, подойдя к моей «клетке», сделала комплимент, что такой квалифицированной защиты от подсудимого она ни разу не встречала. Подобная оценка дорогого стоит: обычно адвокаты ревниво относятся к своей репутации и не хвалят никого в этой сфере, а о себе, тем более, скромно умалчивают.
Мое руководство в лице Гладышева Б.К. и Бурлакова В.А. решило, что поскольку в районе второй фабрики преступность значительно искоренена, мое присутствие там теперь не обязательно. «Отцы-командиры» решили перевести меня на более ответственный и тяжелый участок работы – в центр. По их словам, я должен улучшить там показатели. Произошло это в 1983 году. Я не очень-то и сопротивлялся их решению. Во-первых, хотелось реально попробовать свои силы в условиях города, во-вторых, понимал, что мой отказ все равно не будет принят.
Огромный неблагополучный район «Центр», помимо непосредственно центра, включал в себя и большой прилегающий участок. Это и обширный район «ДХЗ», и совсем не малый микрорайон завода «Электроконтакт». В общем, чтобы изучить весь криминальный и около – криминальный контингент, влияющий на показатели борьбы с преступностью, надо было работать и работать. К тому же имидж «хорошего сыщика» ко многому обязывал. Обо мне время от времени
