или жрецов, сильных различий на начальных уровнях не было. В руке она держала посох из крючковатого корня, на котором восседал ворон, злобно покаркивая на одного из кошачьих, протянувших лапы к посоху.
– А ну руки прочь, дармоеды! Ишь чего удумал. Вот тебе провожатый! – она отскочила на несколько метров, чем изрядно меня удивила.
Ворон громко каркнув, взлетел и стал пикировать на кошака, нанося единицы урона. Она отскочила еще на несколько метров, вплотную приблизившись к деревьям за ее спиной. Гоп-компания побежала за ней, а она стояла у кромки леса и приветливо улыбалась. Подбежавшие к первым деревьям игроки неожиданно издали душераздирающие вопли. Деревья ожили на моих глазах, сучьями, и вырвавшимися из-под земли корнями схватили игроков, и стали оплетать их, не давая сделать и шага.
– Деревья тоже бывают живыми, хе-хе-хе! – Аглая погрозила скрюченным пальцем, мычащим в ветвях игрокам.
Хотя вот, некоторые уже почти освободились, два котообразных вывернулись, и выхватив кинжалы бросились на нимфу.
– Эй да! Стой! – гном, забыв про то, что является пятисотым архимагистром, схватил свой посох как дубину и бросился на выручку жене. Коты уже успели полоснуть ее кинжалами. И мурлок с орчанкой уже выбрались из ловушки.
«Балавиэ архаргаманэ, синэин.»
Я повел свободной от посоха рукой по воздуху параллельно земле, посылая в нее поток силы и воли. Из земли вырвались огромные, толщиной с туловище худого человека, корни. Они пронзили тела нападавших, сразу отправляя мурлока на перерождение, и просаживая остальным здоровье в красную зону. Корни начали прорастать в тела еще живых существ, они издали какие-то неопределенные вопли, видимо играли на низких уровнях болевого порога. Не став тратить энергию больше положенного, я отменил заклинание, оставляя живых игроков висеть на корнях, в нескольких метрах над землей.
– Опусти! Я нэ дотягиваюсь, опусти их! – подбежавщий гном махал посохом как дубиной, вот он вообще швырнул его как копье в того игрока что напал на Аглаю.
– Взбогур успокойся. – мы с эльфом подошли к нашей пожилой целительнице, и эльф, наклонившись стал выпускать маленьких жучков, которые начали сшивать раны.
– Фу! Уйди проклятый, я сама! Убери свою погань! – Аглая начала стряхивать с себя жучков Альвеля.
– «Сила природы» – сказала старушка, и от травы поднялась, по её телу, волна зеленой энергии, исцеляя раны.
– Позволь. – я подошел к Аглае и применил на ее робе, заклятье починки, восстанавливая прочность, и закрывая прорехи.
– Вот спасибо, тебе, хоть один как нормальный человек выглядишь. Уа! Танкагин! Брось их, иди сюда. – крикнула она гному, который в порыве ярости, уже достал откуда-то нож, и зажав его в зубах полез по корню.
Делая пасс рукой, как будто притягиваю что-то, телекинезом притянул к нам взбешенного гнома. Направил его к Аглае, он взяла его за руки и с нежностью проговорила, заглядывая в глаза.
– Սիրելի, շտապիր, ես եմ, Ագլայան.
– Хорошо, душа моя. Вай, кто они! Почему они напали на тебя! – вновь начал заводится
