в голове
1986—87г..
Стишинки
Заблудших душ греховное блаженство.
*
Хорош был хрустящей картошки естественный вкус.
*
Опять я опоздал к воздушным поцелуям.
*
В твоих глазах тоска объевшихся горчицей.
*
Писать презренной прозой —
глупа к поэтам просьба.
***
Я как поэт сам делавший себя,
по меркам и лекалам Горностаева,
хочу, чтоб критика несмыслящих ребят
в покое творчество моё оставила.
***
День хорош, может, был для загара,
для вниманья к растеньям и людям…
Гумилёв не заметил пустыню Сахару,
проезжая её на верблюде.
***
Ты в рифмах мастер, все стихи твои, как гол,
в воротах истин, в сердца нервных сетках.
Но десять тысяч ходят на футбол,
и десяч человек на вечерах поэта.
ГОД ТИГРА
Слишком не умно занял я
мысли свои стихами,
что не нашло признание
мой драгоценный камень.
Ныне идя по городу,
прибывший из далёко,
радуюсь просто холоду,
улицам и дорогам.
Слышу роптанья ясеней,
шорохи снежных хлопий.
Мысли мои ясные,
словно родник глубокий.
Руки, как ветви в инее,
сжавшие снег, притихли,
словно в засаде, сильные
лапы тигра…
1992.
ПАМЯТНИК ТОВАРИЩУ
У меня был хороший товарищ.
Я ему бы сегодня отправил привет,
но ушёл – Кузнецов Сергей Палыч…
Исходивший не мало наш свет.
В бурной жизни моей – в многогранье —
не был он ни одной из вершин.
Но бывало с автобусом ранним
ездил с ним я исследовать жизнь.
Много ль знал я о нём в дни разрухи и риска,
попадавший и сам то в тоску, то в беду?
Что он прыгал в длину лучше всех журналистов,
и до самых морозов купался в пруду?
Дар чтеца и ведущего – как у артиста,
я всегда отмечал у него.
Но к себе примеряющий роль афериста,
он по жизни играл – из рук вон…
В смыслах творчества не колебался,
он теорию строил свою:
мол, средь пишущих плохо и слабо
есть не мало вступивших в Союз.
Внешне алчущий почестей мира и благ он,
светлый сердцем, образчиком был доброты.
В одиночестве
