Исполнительная и безотказная. Командир приказал: ноги на ширину плеч, язык высунуть, показать верхнее небо…
– Ну, Вика, ты что? – смутился Владин.
– Ничего, – успокоила Лена. – У нас, андроидов, тоже должны быть свои невинные радости. А то мы восстанем…
– Очень, очень боевой, – стала дразниться Шет. – А Вадик – любитель классики. Просыпается, а рядом на подушке – прочитанный служебный роман…
– Что б капусту не грызли зайцы, ее следует выращивать на открытой, хорошо простреливаемой местности, – вспомнила Багрова, оглядывая однообразный простор акмы.
Известно: виноватые делятся на тех, кто не прав, и на тех, кто прав не вовремя. Отношения с Вадимом Лену серьезно не занимали, разве что немного забавили. Подумаешь! Важней было другое. Может быть, зря они с Викой уперлись и следовало проводить обычную беспилотную операцию. Запустить с «крыши» анитотропную «удочку» и спокойно искать объект. Хотя «удочка» сильно сокращала и без того невеликие шансы на успех. А летать в нижних слоях атмосферы Девкал было невозможно: плавающие пространственные выбоины – тетраки, возникающие на высоте трехсот-пятисот метров над поверхностью, низкое планирование исключали. Для десантирования пришлось выбрать роторный вездеход.
Местное светило – Окон – сопровождали три планеты: маленький безжизненный Тобб, густозаселенная Этна и Девкал. Но «космического одиночества» здесь не чувствовалось. Окон располагалось на самом краю внешнего галактического кольца и прямо над ним застыла хорошо различимая на беззвездном фоне туманность Юлы – вихрящийся краешек соседней галактики – Большого Магелланова Облака. Зрелище было необычайное, но проходчики в сторону туманности обычно старались не смотреть. Считалось, что ее звездное крошево – мириады засыпанных в чашу великой бездны янтарных песчинок – крадут у человека надежды, губят его мечты. Психологи рекомендовали проходчикам, работающим в здешней планетной системе, по возможности меньше нервничать, меньше конфликтовать, не торопиться, ни в коем случае не влюбляться…
Влюбляться?
Девкал пользовался очень дурной славой. С ним была связана чуть ли не треть всех драматических и загадочных историй освоенного людьми Пространства.
Багрова покосилась на притихшую Шет и отключила звукоизоляцию вездехода. В кабину ворвались забортные звуки – мажорные гаммы ветра, треск электрических разрядов, рев гусениц, камерная музыка далекого газового океана.
То ли от упреков Виктории, то ли от терзающих глаза брызг оранжевого тумана у Лены закружилась голова и испортилось настроение. С утра ее мучило дурное предчувствие, а предчувствия были единственным, чему Багрова привыкла доверять в походе.
Когда же закончится этот малиновый мор?
Лена убрала звук.
Вездеход приблизился к шелковистой «Королевской подвязке» – высокой, с многоэтажный дом, золотистой трубе, тридцатикилометровой полосой пересекающей территорию акмы. Где-то здесь должен
