конечно) Устя, тут же прошептав:
«Простите… это не от страха…»
Прохор мысленно погладил её пальцами по щеке: это означало, что он всецело разделяет чувства девушки. Он сам был на грани вербального выражения чувств, и ближе всего к его внутренней оценке «полёта-падения» были слова: охренеть можно!..
Промелькнули некие гигантские водопады, на миг родилось ощущение синевы небес, и снова мимо понеслись слоистые дымы, хвосты жемчужно сверкающей пыли и неясные «облачные» громады.
Пришло ощущение усталости.
Казалось бы, они только что «нырнули в Нуль», да и уставать было нечему: никто из них не выполнял никакой физической работы, – однако тот колоссальный запас энергии, переполнявший их до прыжка, куда-то улетучился, и двигались они, сохраняя траекторию погружения (или думали, что сохраняют), только благодаря инерции да напряжению воль.
Вокруг ничего не менялось, «ладья» продолжала лететь сквозь невообразимое не-пространство-не-время, всё так же неслись навстречу струи виртуального тумана и огня, неясные образы прожитого и вспыхивающие на миг чудовищные видения, сквозь полнейший не-мрак и ослепительный не-свет, но мчаться куда-то вслепую хотелось всё меньше, а жить в родном теле – всё больше.
Впрочем, те же чувства владели и остальными «пассажирами ладьи», никогда ранее не переживавшими ничего подобного.
«Мы поднимаемся или падаем?» – неожиданно заговорила молчавшая до этого Юстина.
«Ни то, ни другое, – отозвался Прохор-2. – Мы умираем».
«Я серьёзно».
«И я серьёзно».
«Мы можем вернуться?»
«Нет! – теперь уже ответил Прохор-11. – Братец, конечно, пошутил, но в его шутке очень большая доля правды. Наше погружение и в самом деле представляет собой процесс умирания. Ну или, если хотите, процесс растворения психосоматических структур в Нуль-мире… в Нави».
«Чем это может закончиться?»
«Ясно чем, – угрюмо бросил Прохор-2, – похоронами».
«Прекрати! – оборвал его Прохор-11. – Нам необходимо думать о выходе, а не о похоронах».
«Ты веришь, что это поможет?»
«Верю! Не мути воду! Не хватало только твоих пессимистических речей и сомнений».
«Мальчики, не ссорьтесь», – мягко попросила Устя.
«Мы не ссоримся, – миролюбиво ответил Прохор-2. – Просто не вижу, куда мы падаем. К тому же девчонки устали, предлагаю отдохнуть».
«Говорите за себя», – сухо посоветовала Юстина.
«Я о вас подумал…»
«Интересно, где вы собрались отдохнуть?» – в мыслеголосе Юстины прозвучала ирония.
«Может, что-нибудь подвернётся».
«Это мир хаоса, здесь не может быть никаких реальных объектов».
«Откуда ты знаешь?»
«Прохор же сказал… первый…»
«Он был здесь?»
Юстина замолчала.
