пластмассовый? – зашла вслед за мной девушка и нажала на «19». Лифт медленно тронулся.
– Сейчас же все ненастоящее, все подделка. Даже сама жизнь, искусственная, пожевал, не понравилась, взял другую, с пистолетом.
– Не переживай, пули здесь настоящие.
– Не переживу, если это не так.
– У тебя что, кризис среднего возраста?
– Да, представляете, даже кризис так себе, средний, тоже подделка. Скукота. Знаете, эта дурацкая привычка, каждый день я с надеждой подхожу к своему ящику. Вот и сегодня. Хотелось настоящего письма в конверте, а в ящике только счет за квартплату. Скучно живем: вода, газ, лифт, мусоропровод, пени, долг; где жизненно необходимые графы: любовь, дружба, романтика или хотя бы цветы? Для любимой. Нет, нету.
– Цветов? – усмехнулась девушка.
– Любимой, чтобы их дарить. Только женщина с пистолетом. Красивая, но ведь и вам скучно. Признайтесь? Скучно живем, – повторил я. Неожиданно погас свет, лифт встал.
– А ты говоришь скучно, – как-то неуверенно пошутила девушка.
– Приехали. Только этого не хватало. Чуяло мое сердце. А я вам предлагал пешком пойти.
– И часто ты ходишь на девятнадцатый этаж пешком?
– Не хожу, не с кем.
В лифте наступила тишина. Минуту, а может быть даже больше, мы сидели в полной темноте, пока девушка не достала телефон и не включила подсветку.
– Предлагал я вам развестись. Теперь жить нам в этой однушке долго и счастливо. Как всегда, квартирный вопрос все испортил, – пытался я найти ту самую нить, которую необходимо было дернуть, чтобы развязать узел ее внутренних противоречий. Подобно юмористу, на сцене перед незнакомой публикой, которая пришла посмеяться, но не знала с чего начать. И юморист кашлял юмором, ему было начихать на мораль, задача была заразить публику, расхохотать.
– Ну раз муж, то делайте же что-нибудь.
– Вариант один, звонить диспетчеру.
– Звоните, – нервничала незнакомка.
Я подошел к пульту управления и вызвал диспетчера:
– Я… мы в лифте застряли.
– С кем?
– Да какая разница, с женой.
– Говорите адрес, – нехотя вернулась к обязанностям женщина.
– А сколько ждать?
– Скоро, – усмехнулся в динамик прокуренный женский голос. – В вашем доме свет вырубило. Минут через сорок, ждите. А может и раньше, если свет дадут.
– Что будем делать?
– Не знаю, – вернулась в себя девушка, с нее спал преступный лоск. Словно только что она была с Клайдом, но тот весь вышел. Осталась одна Бонни. Женщина вновь стала женщиной. – Говорить.
– Пойти, что ли, чайник поставить?
– Вам не кажется странным, что жертва приглашает преступника на чай? – присела на корточки девушка.
– Нельзя же вас отпускать в таком состоянии, вы ведь черт знает что можете натворить. К тому же у вас приятный голос.
– Отпускать,
