я проведу ближайшие месяцы, и здесь впервые буду качать своего малыша.
– Тебе здесь нравится? – Спрашиваю я, поглаживая ещё плоский живот.
И мой голос разносится эхом вдоль голых стен.
А через час мы с Катей уже вышагиваем по улице, отыскивая местечко, где бы поужинать. Аппетит у меня теперь по вечерам, если честно, богатырский – проглотила бы слона. Нет бы, тихо и спокойно посидеть дома, заказать еды, но подруга настояла, что нужно прогуляться и подышать свежим воздухом, ведь это полезно. Чем будущей матери может быть полезен загазованный воздух мегаполиса, скажите?
– Значит, Леська нашла себе мужика? Ты уверена? – Виснет на моей руке Катюха.
– Да. – Смеюсь я. – У него бритва и тапки.
– Ну, раз та-а-а-пки, то точно мужик! – Хохочет Катька.
А я вдруг останавливаюсь у витрины ресторана. Моё бедное сердце рвано дёргается и замирает.
– Что? – Хмурится подруга, но затем следует за моим взглядом и тоже застывает у окна.
Там, за стеклом, за дальним столиком мило беседуют Никита и певица Нелли. Они светятся точно так же, как светились мы с Дубровским на наших первых свиданиях. В моей голове за секунду проносятся все наши с ним счастливые моменты.
Чёрт… Иногда судьба даёт нам счастье только взаймы и под слишком большие проценты.
[1] Катерина вольно цитирует фрагмент из стихотворения «Подлиза» Маяковского.
Из моей груди вырывается вздох – беспомощный, тихий. Я даже представить не могла, что это будет настолько больно. Глядя на то фото в газете я думала, что это какая-то шутка, не могла поверить своим глазам, но вживую… Вживую зрелище не оставляло никаких сомнений – это ад.
Катя подхватывает меня под локоть, и только в этот момент я понимаю, что ноги больше не удерживают меня в вертикальном положении.
– Алис! – Бормочет она, вцепляясь в мою руку.
– Всё хорошо, хорошо. – Хрипло отвечаю я, мысленно приказывая своим ногам держать меня ровно. – Я просто… Мне уже лучше.
Чувствую, кружится голова, и на лбу и спине проступает холодный пот. Ощущение у меня сейчас такое, будто по голове ударили тяжелым мешком. Я проваливаюсь в глубокую, тёмную яму, но отчаянно сопротивляюсь, пытаясь хвататься за её края. В ушах нарастает гулкий звон. Кажется, именно так падают в обморок, да?
– Точно? – Голос подруги звучит как сквозь вату.
Мне нужно просто продышаться. Просто вдохнуть глубже и выдохнуть. Вот так, так, и ещё.
– Дыши. – Катя гладит меня по спине.
Вдруг тупая боль внизу живота заставляет меня опереться ладонью на холодное стекло окна.
– Что такое? – Спрашивает она. – Тебе плохо?
– Нет. – Боль ненадолго отступает, и я мотаю головой. – Всё хорошо.
– Я сейчас пойду и всё выскажу этому тупорогому козлу! – Вспыхивает подруга.
– Не надо. – Прошу я, выпрямляясь. –
