особенно вкусный кофе.
– Кир. На моем участке заправочную нужно снять с дани. Третью точку.
– Прибыльное место. Это с чего их снимать?
– Они вроде как герои-афганцы.
– И что из того?
– Кир, ты же сам там был, все время об этом рассказываешь. Давай, поступим по нормальному.
– Терять десять косых в год я не собираюсь.
– А нормально, что они могли быть твоими сослуживцами?
– Да мне плевать. Что с тобой, Дяга?
– Да все прекрасно. Не хочешь снимать сам, пусть идет за мой счет.
– Даже так? Ты теряешь кураж, пацан.
Андрей промолчал, поднялся и хотел уйти. Но тут же повернулся.
– При расчете заправка на мне, – коротко и приказным тоном сказал он и быстро вышел в дверь.
Кирдин так и не нашел, что ответить. Только подумал: раз Андрей ушел быстро, почти сбежал, значит боится его. На этом он и успокоился.
До приезда Ольги оставалось пять дней. Андрей нервничал. И сам не зная зачем, каждый день ездил в больницу к Кириллу Смирнову. Бывший сержант разведвзвода сначала встречал Коренева настороженно. Но постепенно он привык к непонятному парню и даже начал проявлять к нему дружелюбие. И если Андрей день не появлялся, Кириллу чего-то словно не хватало. Он был на двадцать лет старше Коренева, но почему-то смотрел на него, как на равного.
Часто они сидели в больничном саду на лавочке, курили и разговаривали. Ветеран войны на чужой территории и солдат-дезертир, чудом не принявший участия в развале своей. Оба отчаянно храбрые, но с разными «понятиями». Они мирно беседовали почти ни о чем. Но на все попытки Кирилла поговорить «за жизнь» – Андрей тут же замыкался или отшучивался. И все же к Смирнову его почему-то тянуло.
Вот и наступил тот день, которого Андрей ждал и боялся. ИЛ-114 «Москва-Ташкент» сел в Домодедове в 22.37 по московскому времени. Андрей встретил свою семью с огромной корзиной цветов и такой же огромной куклой. От матери он старался держаться подальше, дочери не навязывался, торопливо пригласил всех в машину. Мать Ольги, видевшая уже плохо, вглядывалась в зятя пристально, и от ее взгляда, который Андрей чувствовал даже затылком, ему становилось не по себе. Привезя всю семью домой, он тут же уехал, давая им возможность обсудить себя.
Олег был на учебе, и бабушка с внучкой беспрепятственно осматривали свою новую квартиру, казавшуюся им хоромами.
– Значит на тебе квартира-то, – говорила мать, обходя все. – Это хорошо. А то он вон какой у тебя стал. Загуляет, бросит, и лишишься таких хором.
– Не загуляет, мама. Он любит меня.
– Кто же знает. Сейчас вон какая жизнь, все можно ожидать.
Ольга, у которой живот уже выпирал даже из свободного платья, стала нервной, слезливой.
– Мама! Витя не такой! – воскликнула она, едва сдерживаясь.
– Был. Здесь же Москва. Здесь у них соблазнов знаешь сколько. Здесь вон какие девки нахальные. А он у тебя богатым становится.
– Он просто начальник охраны
