Глеб, уже достаточно опытный для своих двадцати четырех лет кладоискатель, нутром чуял, что с библиотекой не все так просто.
И оказался прав.
При простукивании в одном из углов помещения Глеб нашел под полом пустоту. Возможно, другой, менее искушенный в таких делах, человек не придал бы этому факту должного значения, так как хранилище книг находилось на втором этаже, но юноша сразу определил, что пустота звучит по-иному, нежели перекрытие первого этажа под полом библиотеки.
Второй тайник он вскрыл ночью вместе с отцом. Это было нечестно по отношению к энтузиастам, хранителям комплекса, но кладоискательская лихорадка вскружила бесшабашные головы Николая Даниловича и Глеба, которые никогда не были большими моралистами, если дело касалось поиска кладов.
Увы, их ожидало жестокое разочарование.
Нет, Глеб не ошибся, тайник и впрямь находился под полом. Это был узкий колодец, почти доверху заполненный… книгами! Но в нем не нашлось даже завалящей золотой монетки, чтобы компенсировать кладоискателям бессонную ночь и тяжелый труд.
Впрочем, книги из тайника, в отличие от тех, что спасали монахи в начале двадцатого века, сплошь были старинными раритетами и стоили немалых денег, даже по предварительной прикидке.
Но клан Тихомировых никогда не занимался книгами, а потому отец и сын единогласно решили передать свою находку в качестве благотворительного дара историко-архитектурному комплексу.
Это сделал Глеб. Пришлось здорово поработать, чтобы замаскировать следы ночного вскрытия пола.
Но он успешно справился с этой задачей, применив все свое умение и знания в этом деле. По крайней мере, директор комплекса точно ничего не заметил.
Еще бы – новый тайник! Похоже, директор, как и Николай Данилович с Глебом, ожидал увидеть груду сокровищ. Поэтому он и поспешил вскрыть пол, не подвергнув плиту, закрывающую тайник-колодец, обычным в таких случаях исследованиям.
Глеб с облегчением вздохнул…
В отличие от Глеба и Николая Даниловича, директор сильно не расстроился, когда увидел содержимое тайника. Скорее наоборот: рукописные книги, церковные требники на латыни в оригинальном и дорогом оформлении, а также несколько инкунабул[2] были для директора дороже любых сокровищ.
Он долго тискал Глеба в объятиях и клятвенно обещал, что выпишет юноше большую премию.
Премии Глеб, конечно же, не дождался, но по этому поводу сильно не переживал. Главным было то, что директор без лишних словопрений, перед тем как выставить найденные раритеты в музее, милостиво разрешил молодому специалисту заняться исследованием находок.
И Глеб не подкачал.
Оказалось, что какое-то время монастырь был католическим. Мало того – им заведовали люди, относящиеся к религиозным принципам весьма своеобразно. Судя по нескольким книгам, они проводили странные опыты, которые
Инкуна́була (от
