style="font-size:15px;"> Косой свет упал сквозь старые ставни на полуобнажённую женщину, с тела которой сползала чешуя, похожая на змеиную, но полыхавшая самым настоящим пожаром. Женщина смотрела чуть исподлобья, и во всей её позе была некоторая настороженность, словно мир никогда не казался ей безопасным местом. Облетевшая с высокой груди и чуть ссутуленных плеч чешуя рассыпалась за спиной пламенем и осенней листвой, извивалась смерчем, отчего казалось, что незнакомка, танцует, хоть её поза была совсем статичной.
Кару не мог не обратить на это внимания.
Всего миг – и гитара уже была в его руках, а он сам небрежно расположился на скамье.
– Давай, – длинные пальцы тронули струны.
Юная огнеглазая Тьянка заметалась в душе. Ох, она бы сейчас сплясала перед этим насмешником! Они бы до утра после этого заснуть не смогли, несмотря на усталость после дороги.
Тиана посмотрела в мрачные глаза своего двойника, так точно изображённого Тьеверрой. Он опять не ошибся, всё разглядел за ту короткую ночь. Всё успел схватить и перенести на холст.
И так это было близко и важно именно сейчас.
И пусть куртка не медно-пламенная чешуя и даже не роскошное платье, в которое в прошлый раз Тиану обрядила Нира сол Гразза, но она бесконечно медленно сползала с плеч, а за ней тянулась ткань рубахи, путалась на вовремя выставленных локтях, повисала на них подобием крыльев.
Взгляд – в синие бездны, насмешливые, злые, ищущие неведомого.
Быстрыми ловкими движениями расшнуровать сапоги. Сбросить, зачем они здесь… Пройтись босиком по полу, чуткой ступнёй ощущая каждый камешек, каждую невыметенную соринку – они не мешали сейчас, напротив.
Вдох, выдох, ещё один долгий взгляд.
И всё завертелось, закружилось, бешеный ритм струн, движения спутанных рубахой рук, выпады, падения, взлёты.
Разговор.
Телом и душой, не словами.
И дело было не в Карвэ, ему-то что? Это самой Тиане нужно было наконец произнести высказать всё это вслух, самой, а не чтобы Тьеверра делал это за неё.
Там, на Виа Моррах, она думала, что и сама – море.
Нет, конечно.
Рыба, выброшенная на берег. Чудовищная глубинная тварь, чьей-то волей оказавшаяся среди людей, вынужденная жить их устоями и ненавидеть себя за это.
Этот танец не вызвал бы оваций у пресыщенных столичных зрителей и у гостей на свадьбе наследной принцессы. Надломленный, грубый крик, а не бархатное пение дивной Ниры было ему под стать. Всё, что мешало, всё, что сковывало, вырвалось наружу и больше Тиана не пыталась этого скрывать. Не тёмное начало, не романтика изысканного падения, нет, ничего про красоту и утончённость.
Когда Тиана остановилась – коленками и ладонями на битом стекле (когда? кто успел разбить?) – Карвэ отложил гитару и поднял её за локти, слегка тряхнув.
– Ты порезалась, – сказал тихо.
