смешиваются (вольно или невольно) понятия «уничтожен» и «подбит». Причем вне зависимости от того, на каком языке написана та или иная книга. И в немецком и в английском языке эти понятия четко различаются! Взять хотя бы данные по 502-му батальону: о себе немцы сообщают безвозвратные потери (что понятно – батальон-то в итоге уничтожили весь), а о нас? Очень «точное» число с двумя нулями на конце – это все-таки уничтожено или подбито? Разница существенная: если уничтожено, то это безвозвратные потери, если подбито, то танк может быть отремонтирован и возвращен в строй. И как определить, уничтожен вражеский танк или подбит, особенно если поле боя осталось не за тобой, а стрелял ты по нему с дистанции в 1,5 км? В ходе Второй мировой войны безвозвратные потери, как правило, составляли 30–40 % от общих потерь. А значит, в итоге выходим на примерное число в 490 уничтоженных 502-м батальоном советских танков. Его и надо сравнивать с немецкими безвозвратными потерями. Соотношение при этом получается уже иное – 1:5, что действительно близко к истине и совпадает с соотношением потерь на Западном фронте.
Впрочем, утешительного во всем этом мало. Становится понятным, какую цену заплатили наши солдаты за победу в Великой Отечественной войне. Что же касается результативности отдельных немецких танкистов, то даже если огульно уменьшить их победы вдвое, то все равно она будет существенно выше, чем у наших.
Советский колесно-гусеничный танк БТ-7 обр. 1937 г.
Причин тут несколько, причем все они тесно связаны между собой. То, что уровень боевой подготовки немецких танкистов был очень высоким, в доказательствах не нуждается. Этому вопросу и в Вермахте, и в войсках СС уделялось большое внимание, как и вопросу сработанности экипажей. Причем последнему, судя по всему, даже больше – ведь танк, как ни крути, оружие коллективное. Сработавшийся экипаж холили и лелеяли. Раненый танкист после излечения в абсолютном большинстве случаев возвращался не просто в свою часть, а в свой экипаж, члены которого в результате понимали друг друга не только с полуслова, а с полувзгляда.
В Красной Армии и с тем и с другим дело обстояло гораздо хуже. Вот что вспоминал по этому поводу В.П. Брюхов, закончивший в 1942 году Сталинградское танковое училище, эвакуированное к тому времени в Курган: «…Надо сказать, учебная база была очень слабой. Я после войны посмотрел немецкий учебный комплекс в Австрии. Конечно, он был намного лучше. Например, у нас мишени для стрельбы из орудий были неподвижные, мишени для стрельбы из пулеметов – появляющиеся. Что значит появляющиеся? В окоп, в котором сидит солдатик, проведен телефон, по которому ему командуют: «Показать! Опустить!» Положено, чтобы мишень появлялась на 5–6 секунд, а один дольше продержит, другой – меньше. У немцев на полигоне была установлена система блоков, управляемая одним большим колесом, оперирующая и орудийными, и пулеметными мишенями. Колесо крутили руками, причем от скорости вращения этого колеса зависела продолжительность появления
