Инга никогда не боялась. Наоборот, любила. Просила у мамы. Ведь жили в частном доме со своим двором. У соседей у многих были собаки. У кого-то даже козы, куры, кролики. Но мама не соглашалась. Лень возиться. Да и деньги лишние придётся на кормёжку тратить. Это ж не кошка, мышей и птичек себе не наловит, а скорее всего пойдёт искать пропитание в соседских курятниках.
Да и не опасается доченька, что собака на неё накинется, как на дикую зверушку?
Нет, ещё ни одна не накидывалась. Наоборот, животные чувствовали к Инге какое-то особое расположение. И эти псы, наверняка, не тронут, пропустят как свою. Но на всякий случай, лисичка всё-таки отступила назад, решила обогнуть полянку по краю.
Серый лохматый пёс, напоминающий сразу и овчарку, и волка, вскинул голову, уставился на лисичку. А за ним, как по команде, остальные. Поднялся неторопливо, вроде бы. Но всё тело напряжено, почти до дрожи, уши прижаты. Мгновение, и стремительно сорвётся, и остальные опять дружно повторят за ним. Взгляды жёсткие, злые, голодные.
Лисичка всё поняла, сжалась в комок, резко распрямилась спущенной пружиной, опередила на миг. Но, может, у собак так и заведено: первое движение за дичью, а уж они подхватят, а потом нагонят и опередят.
Металась между деревьев. Ни мыслей, ни чувств, один страх. Человеческое сознание совсем отключилось, голый звериный инстинкт. Он спасёт. Или нет? Потому что на самом-то деле она – человек.
Гнали молча, без лая, сосредоточенные на цели. Лишь иногда повизгивали или рыкали от безжалостного азарта.
Умные. Суровая жизнь научила. Не все сзади, а растянулись поперечной цепочкой, заходили с разных сторон. Чтобы окружить, отрезать пути.
Лапы сами вынесли к остаткам деревни. А серый вожак уже нагонял, ещё пара скачков и…
Лисичка подлетела к самому первому дому, юркнула в дыру под крыльцо. Хорошо, что сознание само напомнило о ней. И не зря внимательно изучала здесь каждый дом, искала самые укромные места. Пригодилось. Хотя сначала и не поверила, что проскочила, не застряла ‒ уж больно маленьким казалось отверстие.
Она забилась в дальний угол, припала к земле. Ловушка или спасение?
В дыру просунулась серая морда. Слюнявая губа вздёрнулась, обнажая крупные зубы. Лай сотряс воздух, разочарованный, не принимающей поражение. Оглушил, стиснул в перепуганный комок.
Остальные псы вторили вожаку старательно, обозлённые неудачей. Остервенело тыкались в доски крыльца, пытаясь тоже протиснуть головы в дыру. Но она и для одного-то мала.
Зубы звонко лязгали, но дотянуться не могли. А запах-то совсем сильный, раззадоривал всё больше, не позволял смириться с мыслью, что можно сдаться и уйти ни с чем. А потом морда убралась. Сунулась было другая, рыжая, со старым шрамом возле носа, но тоже быстро исчезла. Зато появились лапы и принялись рыть землю. Быстро, нетерпеливо.
Вот и всё. Прокопают дыру побольше, протиснется хотя бы один, и конец лисичке.
Она зажмурила
