зубы выдавил Теодор. – Не зная, где и когда они намерены воспользоваться этой тактикой…
– Мы подождем, – сказал Сайан. – Мне это не нравится, но невозможно воевать с тем, чего не понимаешь.
17
Тишина, воцарившаяся после атаки серафцев, жуткими волнами растекалась по лагерю. Мы ждали. Патрули и пикеты были усилены, но никакого вторжения не последовало. Также не явились и гонцы сообщить о нападении на другие города или порты, занятые реформаторами.
– Ненавижу ожидание, – заявил за обедом Кристос. Он ел гороховый суп с тонкими ломтиками ветчины вприкуску с черным хлебом. Интендант, коренастый мясник, знакомый Нико и Кристоса, построил печи. Пекари поставили на поток выпечку хлеба, изготовленного из муки грубого помола из местного овса, пшеницы и ржи. – Люди нервничают.
– Действительно, солдаты настороже. И даже те, кто не верят, что переполох устроили серафцы, обеспокоены. Хвори в военном лагере так же опасны, как дробь и снаряды.
– Серафцы веками держали в секрете свои чары, – вслух подумала я. – Вы говорили, что при дворе издревле были колдуны?
Сайан кивнул в ответ.
– Так зачем раскрывать тайну именно сейчас? – удивилась я.
– Потому что они считают, все и так все узнали, – тихо сказала Альба, вымакивая остатки супа корочкой хлеба. – Ты раскрыла их магию. Они собирались отравить тебя в Изилди, только чтобы не дать проболтаться, но теперь прятаться больше незачем.
– Поэтому они могут колдовать в полную силу, – пробормотал Теодор. – Пугающая мысль.
– Так как же с этим бороться? – спросил Кристос.
Вопрос, насколько я поняла, был отнюдь не риторическим, поскольку все взгляды в комнате обратились ко мне.
– Не знаю! – воскликнула я. – Ну… Хорошо. Начнем с солдат, на которых была зачарованная форма. Проверим, как на них повлияло колдовство.
– Пойдем научным путем? – осведомился Кристос. – Но если она не помогла или помогла незначительно, что тогда? Они в любой момент могут свести нас с ума, наслать хворь, сделать неспособными сражаться.
– Не совсем, – задумалась я. – Если у них нет неизвестного мне противоядия, их солдаты пострадают точно так же.
Кристоса этот ответ явно не удовлетворил, но он все же кивнул.
– Признаюсь, я совершенно не готов так мыслить. Как и все мы, за исключением Сайана, насколько я могу судить. И все же это как-то неправильно. Нельзя принимать решение за всех. Словно мы местная аристократия. Ведь именно против этого мы сражаемся.
– Кто-то должен взять на себя ответственность, – ухмыльнулся Сайан. – Особенно в разгар войны.
– Кристос прав, – осторожно вмешался Теодор. – Решать необязательно только нам. Мы сражаемся за представительскую демократию, в которой народу было отказано.
– Нам нужен Совет, обещанный Биллем о реформах, – вздохнула я.
Сайан, сидевший с миской супа, покачал головой.
– Нельзя
