вроде была знакома. Да, да, всего неделю назад… Зеленый юнец, который задавал какие-то наглые, оскорбительные вопросы, рассуждая о том, какие кисточки выглядят лучше на его модных сапогах.
– Среднего роста и довольно щуплый, – ответил за нее Гриф. – Светлые напомаженные волосы уложены в сложную прическу. – Короткая пауза. – И бакенбарды, которые делают его похожим на пуделя.
– Это он. – Леди Брентфорд медленно повернулась к Грифу. – Он ваш друг?
– Боже упаси, – не слишком вежливо откликнулся Гриф. – На самом деле он всем досаждал, и мне пришлось быть довольно грубым.
– Да, с ним это часто бывает. – Голос оставался спокойным, но глаза выдавали тревогу. – Он здесь?
Сара вопросительно взглянула на Грифа.
– В комнатах, где сидят за картами, – пробормотал Гриф. – Поищите его в Восточной гостиной. В моем клубе ходят слухи, что лорд Лит играет по-крупному. – Пауза. – А почему именно так – одному Богу известно. Оригинальный молодой человек. Когда он пьян, то и до десяти сосчитать не может.
Несколько смущенная, Сара откашлялась.
– Леди Брентфорд, в заведениях, подобных этому, существуют, как бы это сказать, некие неписаные правила. Джентльмены должны быть уверены, что им, во-первых, будет обеспечена анонимность, и, во-вторых, никто не будет отрывать их от игры.
– Я проделала весь этот путь из Оксфордшира, чтобы встретиться с ним. Дело чрезвычайной важности.
Было заметно, что гостья сердится, хотя она очень старалась сдерживаться. Но был ли это только гнев? Может, страх? Гриф внимательно на нее посмотрел.
– Да, я понимаю, – сказала Сара. – В таком случае я сделаю исключение.
– Спасибо, – прошептала в ответ леди Брентфорд.
– Я вас покину на несколько минут. Пойду посмотрю.
Грифу показалось, что леди Брентфорд не очень понравилось, что ее оставляют наедине с незнакомым джентльменом. Она мельком взглянула на Грифа и, видимо, решила, что из двух зол надо выбирать меньшее.
Когда дверь закрылась, она громко выдохнула, повернулась спиной к Грифу и стала рассматривать гравюру, висевшую над книжными полками.
Неприятности, напомнил он себе. Он всегда прислушивался к своему внутреннему голосу, и это помогло ему выжить в жестокой войне Англии против Наполеона. А сейчас в его голове военные барабаны выстукивали яростную дробь.
Не-при-ят-нос-ти, не-при-ят-нос-ти, не-при-ят-нос-ти.
Мудрой стратегией было бы допить виски и тихо удалиться. Что бы ни привело эту даму сюда, его это не касается.
Но вместо этого он поставил стакан и шагнул в круг света.
– Я хочу извиниться за это произведение искусства, леди Брентфорд. – Теплое дыхание каким-то образом проникло сквозь тугой узел волос на затылке и защекотало кожу на шее. – «Волчье логово» не часто принимает у себя респектабельных дам.
– Не стоит извиняться, – ответила Элиза, леди Брентфорд, пытаясь не замечать волну жара, медленно прокатившуюся вниз между лопаток. – Я
