кольку оно мне виделось тревожным и туманным.
После вчерашнего перепоя гудела голова. Лёжа на диване я грезил о холодном пиве, за которым надо было спускаться в магазин. Звонок Тимофеева застал меня в полупозиции. Вадик Тимофеев, являлся парадоксальной личностью и по-хорошему выделялся среди моих знакомых тем, что сам умел выходить из запоя. В нём с лёгкостью уживались беспробудное пьянство и набожность на грани фанатизма. Неделями он мог пить до потери ориентации, а потом, как ни в чём не бывало шёл в церковь замаливать грехи. Естественно при таком ритме жизни на работу совершенно не оставалось времени. Эта, как он любил выражаться, социальная повинность была целиком и полностью возложена на его жену – Тамару.
– Серый, срочно нужна твоя помощь, – тяжело дыша, сказал Тимофеев.
– Слушаю.
– Приезжай, у меня очень серьёзное дело.
– Я, как раз, больше по несерьёзным!
– Ты говорил, что в ментовке работал.
– Полгода водителем. Вадик, что стряслось?
– Не могу по телефону, приезжай.
– Может, это дело подождёт до завтра, а то я после вчерашнего как-то не в форме?
– Можно подумать, что завтра ты будешь в форме?
– Резонно, – нехотя, согласился я. – Скоро буду, – и через небольшую паузу с надеждой добавил, – а у тебя там выпить, есть чего?
– Обижаешь старик, давай быстрее.
Ехать к Вадику совершенно не хотелось, но намёк на выпивку и зародившееся во мне любопытство перевесили все “за” и “против”.
Только после третьего нажатия на кнопку звонка осторожно открылась дверь и передо мной возникла похмельная рожа Вадика, полыхающая свекольным цветом.
– Проходи скорее, – сказал он шёпотом, при этом нервно оглядываясь по сторонам.
Попытка мной снять ботинки была решительно остановлена Тимофеевым. Мы прошли на кухню, где на столе стояла начатая бутылка коньяка. Вадик достал из мешка, стоявшего под столом, зелёное яблоко и протянул его мне. Я выпил. Сердцебиение выровнялось и серый мир заиграл привычными красками.
– Какое там у тебя дело? – спросил я, чувствуя, как тепло от коньяка приятно разливается по организму.
– Один момент.
Вадик вернулся с чёрной папкой в руках и бросил её на стол.
– Что это? – спросил я.
– Это, бомба Серж!
– В каком смысле?
– В самом, что ни на есть, прямом. Открой и почитай.
После наступившей лёгкости, читать совершенно не хотелось.
– Может потом почитаем? Давай лучше ещё выпьем, – предложил я.
Тимофеев демонстративно убрал бутылку в холодильник. По его лицу я понял, что спорить с ним бесполезно. Тяжело выдохнув я начал просматривать содержимое папки.
Графики, счета, фамилии, фотографии людей, всплывающих из недр памяти, но имён которых вспомнить я не мог.
– И что это всё значит? – спросил я.
– Ты разве не понял?
– Вадик, послушай, у меня в голове только туман рассеялся. Шестерёнки начали вертеться так как надо. Чего ты от меня хочешь?
– В этой папке собран компромат на Путина. Здесь все доказательства того, что уход Ельцина от власти не был добровольным – его сместили. Случился дворцовый переворот, в результате которого силовики пришли к власти. Ещё здесь собраны материалы о причастности российских спецслужб к взрывам домов в Москве, Буйнакске и Волгодонске в девяносто девятом.
– Откуда у тебя эти документы?
– Мне их передал один бывший журналист с которым мы вместе квасили на Восточных окраинах. Он ещё тогда начал это всё раскапывать. Естественно в печать этот материал не пустили, а его самого попёрли из газеты с волчьим билетом.
– Если документы имеют такой вес, тогда почему его не завалили?
– Сложно сказать. Может руки не дошли, а потом и забылось, успокоилось. Он особо с этой информацией не светился. А тут в последнее время вокруг этих документов, по его словам, вновь началось какое-то нездоровое движение. На него начали выходить представители силовых ведомств. Именно поэтому он передал мне эту папку на хранение, поскольку начал опасаться за свою жизнь. Насколько я его понял, он готовил пути отхода – хотел эмигрировать в Европу. Вчера его насмерть сбила машина на пешеходном переходе.
– И что, в совпадения ты не веришь?
– Не знаю, стрёмно, если честно.
– Да, с властью шутки плохи!
– Серёг,
