бы кусок дерева для моей куклы. Не дадите ли мне что-нибудь подходящее?
Мастер Антонио тут же кинулся к скамье и схватил так напугавшее его полено. Но едва он протянул полено приятелю, как деревяшка вывернулась из его рук и со всей силы стукнула беднягу Джепетто по ногам.
– Ага! Вот какие любезные одолжения вы делаете, мастер Антонио! Вы меня едва не покалечили!
– Клянусь, это не я!
– Получается, это я сам себя стукнул?
– Это всё полено!
– Знаю, что полено, но это же вы меня им ударили!
– И не думал!
– Врун!
– Джепетто, не оскорбляйте меня, не то назову вас Кукурузной Лепёшкой!
– Осёл!
– Кукурузная Лепёшка!
– Обезьяна!
– Кукурузная Лепёшка!
– Бабуин!
– Кукурузная Лепёшка!
Когда ненавистное прозвище прозвучало в третий раз, у Джепетто в голове всё помутилось от гнева. Он налетел на столяра, и они подрались снова.
После драки у мастера Антонио на носу красовались две царапины, а у Джепетто не хватало пуговиц на куртке. Сведя счёты, они вновь обменялись рукопожатием и поклялись в вечной дружбе.
Джепетто поблагодарил мастера Антонио и захромал домой, унося с собой полено.
Глава 3
Джепетто, вернувшись домой, принимается делать куклу и даёт ей имя Пиноккио. Первые проделки куклы
Джепетто жил в маленькой каморке под лестницей.
Более простой обстановки, чем у него, нельзя было и придумать: шаткий стул, убогая кровать и поломанный стол. А очаг с бушующим пламенем был всего лишь искусно выполненной картиной на стене. От нарисованного над огнём котелка вздымались клубы пара – совсем как настоящие.
Вернувшись домой, Джепетто вытащил свои инструменты и начал вырезать деревянного мальчишку.
– Как же мне его назвать? – размышлял он. – Назову-ка я его Пиноккио. Это имя принесёт ему удачу. Когда-то я знавал целую семью по имени Пиноккио. Пиноккио-отец, Пиноккия-мать и детишки-Пинокки. Дела у них шли неплохо, самый богатый из них просил милостыню.
Выбрав имя для куклы, Джепетто всерьёз принялся за работу. Вскоре он уже вырезал волосы, лоб и глаза.
Представьте себе его изумление, когда он обнаружил, что глаза эти моргают и смотрят прямо на него!
Джепетто стало не по себе, и он сердито спросил:
– Что это вы на меня смотрите, деревянные глаза?
Ответа не было.
Джепетто принялся за нос, но, едва он закончил работу, нос стал расти. И рос себе, и рос, пока не оказался такой непомерной длины, что казалось, будто у него и конца-то нету.
Бедный Джепетто пытался укоротить нос, но чем больше он отрезал, тем длиннее тот делался!
Рот ещё и закончен не был, как уже стал кривиться, хохотать и дразниться.
– Прекрати смеяться! – прикрикнул Джепетто, но с тем же успехом он мог бранить стенку.
