кто молится под овином или в рощеньи, или у воды» и те же «чародеяние, волхвование»18. Троицкая редакция устава (XVI в.) включила и тех, кто «молится твари, солнцу, луне, звездам, облакам, ветрам, кладезям, рекам, дубию, горам, каменьям»19. Но странное дело – никакого особого эффекта вся эта деятельность не имела. Русские по-прежнему оставались верны некоей «своей», «правильной» вере, тем более что в лесистой стране с огромными расстояниями и традиционно неважной транспортной инфраструктурой можно было без особых проблем верить во что угодно, не прибегая особо к помощи духовенства.
В 1924 году С. Есенин пишет такие строки:
А сестры стали комсомолки.
Такая гадость! Просто удавись!
Вчера иконы выбросили с полки,
На церкви комиссар снял крест.
Теперь и богу негде помолиться.
Уж я хожу украдкой нынче в лес,
Молюсь осинам…
Может, пригодится…
Для русского крестьянина в 1924 году (!!!) «молиться осинам» было, конечно, не совсем обычным, но вполне приемлемым делом в условиях «распада традиционного уклада». Это едва ли не первое, за что хватается ум, лишенный привычной официальной религиозной основы.
Чем больше мы находим свидетельств нравов поствладимирской эпохи, тем более мы видим, насколько эти нравы отличаются от принятого нами представления о «крещении», навеянного, разумеется, событиями XX века. Несмотря на все усилия «похитителей единовластия», голос народа все еще был слышен над Волховом. В 1227 году четырех волхвов после суда у архиепископа сожгли в Новгороде, несмотря на заступничество бояр20. Через год архиепископ был изгнан горожанами. Оказывается, и такое могло быть в средневековой Руси. Может ли быть подобное сейчас?
Князь-волк
15 сентября 1068 года (80 лет после «триумфального» крещения Руси) против киевского князя Изяслава Ярославича поднимается восстание. Князя изгоняют, громят его двор. По сообщению «Летописца Новгородским церквам» и «Печерского Патерика», известно, что в 1068 году, очевидно, во время восстания, в Киеве был убит своими холопами новгородский епископ Стефан и что одной из целей восставших было перебить монахов… В этот момент в «прорубе» (в темнице) в Киеве находился плененный за год до этого полоцкий князь Всеслав. Князь Всеслав Брячиславич, Всеслав-Чародей, был, безусловно, язычником. Ни об одном христианском князе не говорится, что он «рожден был от волхвования» и «мог оборачиваться и рыскать волком». Еще Геродот повествует о неких Нёврах, неврах (др. – греч. Νευροί) – народе, обитавшем в верховьях Днестра, что приблизительно соответствует современной Галиции. Позднейший историк Плиний утверждает, что истоки Днепра (а есть основания полагать, что Плиний называл «Днепром» Березину) находятся в стране невров. Во втором случае – прямое указание на современную Полоцкую область Беларуси. «Эти люди, по-видимому, колдуны. Скифы и живущие среди них эллины (выделено
