основам экономики. Бизнес есть бизнес. И займы дают, если есть гарантия возврата. Но как может дать гарантии страна-банкрот?» И добавил: «Надо это ему сказать, но так, чтобы он продолжал думать, что мы в него верим. Лучше Мэтлока этого никто не сделает. Передайте ему такое поручение. Я не хочу трещины в отношениях, которые так хорошо служили нам все это время».
Перед визитом Козырев принес Ельцину программу поездки.
– Шт-а-а, Андрей Владимирович, все у нас, понима-а-ш… готово? – встретил министра вопросом новоявленный президент.
– Да, Борис Николаевич, вот телеграмма посла Комплектова. Пишет, что в Вашингтоне нас ждут. Вот официальное приглашение сената. Оно пришло еще до избрания вас президентом. И самое главное – сообщение из Государственного департамента о том, что президент Буш примет вас в Белом доме. Спасибо Мэтло-ку. Его усилия дали результат.
– Как вам? Не боязно ехать? Два года назад я, тогда еще простой депутат, был в Америке. Принимали хорошо. Правда, в Белом доме не очень хотели меня видеть. Мол, статус не позволяет. А я настоял. Даже с Бушем минут десять говорил. Теперь, понима-аш… другое дело. Первый официальный в ранге, понима-а-ш… президента России. Надо бы нам не подкачать и сразу взять правильное направление.
– Борис Николаевич, мы едем в демократическую страну, к друзьям. Мы теперь тоже строим демократию. Поэтому идеологических разногласий между нами нет. Политические, конечно, остались и будут в дальнейшем. Но это геополитика. Никуда от нее не уйти. Нам надо внимательно прислушиваться к сигналам из Вашингтона и действовать вместе.
– Это вы правы, надо с ними дружить. Тогда не пропадем. Сильнее США страны нет. Нам до них далеко, понима-а-ш… Но стелиться тоже нельзя, иначе затопчут.
– Ну что вы, я много раз бывал в Нью-Йорке на сессиях Генеральной ассамблеи ООН. В Америке у меня много друзей. Очень милые люди. Никто нас топтать не собирается. Только не надо задираться. В феврале и мае я по вашему поручению встречался с госсекретарем Бейкером и имел беседу по двум вопросам: о развитии прямых отношений, минуя Горбачева, и о кредитах российскому правительству. Он согласился с нашим мнением, что любые деньги, которые они дадут Горбачеву, – это поддержка системы, которой надо дать потонуть. Тогда как кредиты, выданные нам, помогут строить демократию и рынок, к которым вы так стремитесь. Уверен, визит будет успешным.
Козырев бодрился, но не мог не понимать, что экзамен ему предстоит серьезный. Ельцин требовал, чтобы МИД РСФСР из шутейного ведомства, каким оно было при СССР, как можно скорее превращалось в серьезного дипломатического игрока. Но для этого необходимо было иметь опыт, которого Козырев не имел. К тому же он видел печальный пример Шеварднадзе, который, обладая солидным внутриполитическим багажом, стал министром иностранных дел СССР, будучи совсем не знаком с внешней политикой и дипломатической практикой, с плохим знанием русского и незнанием иностранных языков. И, увы,
