ее как бурлаки на Волге! Так что, когда к тройке «тягачей» подключился ЛИК, дело пошло несколько быстрее. На ярком туркменском солнышке белый полихлорвиниловый шланг становился мягким и тоже тянулся как тугая резина, но в отличие от нее, в прежние размеры не возвращался. Требовалось соизмерять усилия, направленные на вытаскивание внутренностей косы с растяжением шланга. Вытянутые внутренности косы натягивали на козлы, расставленные вдоль косарской, и проверяли авометром проводимость каналов, внутреннее сопротивление приемников, сопротивление изоляции проводов. Находили неисправности, и бригада ремонтников во главе с Гузевым и Захаровым устраняла их. За полный рабочий день с 7–00 до 18–00 (перерыв с 12–00 до 14–00) удавалось отремонтировать одну, изредка 2 секции. Таким образом, пять секций косы были отремонтированы за 4 дня. ЛИК вдоволь «наплавался» в солярке, но зато отлично понял строение косы. После ремонта исправная начинка косы затягивались в шланг, а потом припаивалась соединительная муфта, шланг заправлялся в муфты и закачивался соляркой. Затягивание начинки пяти секций заняло три дня. И через неделю после прибытия в ремонт, коса была готова к дальнейшим работам. Отход судна был назначен на 25.09.57. До выхода в море ЛИК все дни проработал в косарской, а вечера проводил на баскетбольной площадке. За неделю группа баскетболистов ЧН начинала отличаться от сборища любителей побегать с мячиком. Но до настоящей команды ей было очень далеко. В первый же день работы в косарской после обеденного перерыва ЛИК зашел к начальнику экспедиции и рассказал о возможности получить ему комнату в домах ЧН в верхнем городе. Рудаковский внимательно выслушал его и спросил: – А вам реально дадут комнату? Не будет ли наше обращение холостым выстрелом?
ЛИК заверил его в положительном решении, ссылаясь на Васенькина, который к этому времени уже был в ЧН начальником центральной лаборатории анализа кернов и их хранения. Заручившись письмом от НИМГЭ к руководству ЧН, ЛИК этим же вечером переехал в квартиру Роберта, Джамал, Тамары, Жени, тем самым избежав неудобств проживания в общежитии НИМГЭ, где шумные веселья были частым явлением. Следует заметить, что все руководство НИМГЭ проживало в верхнем городе в отличных новых квартирах. И когда он сообщил Рудаковскому, Габриеляну и Вартанову о своем переезде из общежития НИМГЭ в верхний город, то они это приняли положительно. Как он понял несколько позже, жители верхнего города здесь почитались как высшая каста, и принадлежность к ней сразу вывела ЛИКа на другой уровень отношений с начальством. А ларчик открывался просто. Роберт с письмом НИМГЭ зашел к Управляющему ЧН Василию Низьеву, тому самому Васе – буриле, который начал играть в созданной им баскетбольной команде Челекена, и Вася разрешил Васенькину поселить в его квартире ЛИКа, игра которого Низьеву понравилась.
– С такими парнями мы станем чемпионами Туркмении, – сказал он Роберту, налагая резолюцию: «Выделить комнату для ЛИКа»
