себя во благо его.
Она обладала своеобразным юмором, который при жизни был оценен только ее мужем. Она крапала свои мини-рассказы с любовью, ее детективы были с закрученным сюжетом и всегда с непредсказуемой развязкой, но их никто не читал.
Она мечтала, что ее произведения будут экранизированы, но она так и не увидела их киношное воплощение.
Она не умела продавать, при том продавать она не умела ничего, ни свои опусы, ни свой труд, не даже себя самою, впрочем, последнее не предлагалось.
Единственной ее отрадой была семья: муж и сын, которых она любила беззаветно и преданно, как может любить только русская женщина.
Она ушла от нас непобежденной и нераскрытой, и она останется в наших сердцах загадкой – как можно было прожить такую бестолковую, извините, непорочную жизнь?
Господа, давайте жить так, чтобы у нас было как можно больше хороших грехов, дабы оставить о себе хоть какую-нибудь память, чтобы было что сказать на похоронах.
Психотерапия после корпоратива
Она.
Женщина, даже утром после вполне приличного корпоратива, стоя перед зеркалом без макияжа, инстинктивно начинает себе льстить, но теперь это называется психотерапия.
– Нет, еще ничего. Я думала, будет хуже. Здесь побольше крем-пудры, тут сейчас массаж, я еще очень ничего себе, просто красавица, мисс Мира, если бы не.., – тут она на мгновение замолкает и встает в более выгодную позу, – все равно красавица, просто прелесть, а какая у меня попка. Зам по креативу вчера шлепнул по ней два раза, нахал, – она улыбнулась. – Если бы не его стерва жена, я бы, пожалуй, с ним замутила, а она прилипла к нему, как жвачка, у нас не работает, а на корпоратив притащилась, – задумалась, подыскивая подходящую фразу, чтобы описать эту даму необъятных размеров, и вдруг нашла, – травмопункт ходячий. Точно.
А как Цаплин вчера сказал: «Моя ковалера, – тфу черт, —королева», лучше бы зарплату повысил, жмот, но как сказал. Это надо было слышать.
Носик блестит, – уберем.
Завтра надо срочно пробежаться по магазинам, – лучший способ для похудения, проверяла, а то моя любимая юбка уже трещит.
Нет, а Клюкин то, как разошелся вчера, говорит у меня грудь как у.., как ее, маме моей нравилась, как ее, Джина Лабарижида, язык сломаешь, блин, Жина Ла-лаб-рид-жида. О! Получилось.
Действительно хороша, какого черта им надо? Я не понимаю.
Но ведь хороша же? Супер. Столько комплементов за один вечер, надо подумать, как это все использовать себе во благо, главное, – не терять форму. Нет. Главное помнить – никаких романов на работе.
А где они еще могут быть у почти деловой женщины?
Но если посмотреть с другой стороны? Нет, не буду смотреть с другой, – приказала она себе.
Он.
– Кажется, я вчера перебрал, но как я приконтрапупил Ленчика, Зам начальника точно обратил на меня внимание,
