прояснилось в отношении моих новых возможностей, помогающих ощутить свежие краски жизни, но мешающих оставаться нормальным человеком. Однако в ряде случаев мыслительные метаморфозы случались без моего ведома и желания. Поэтому поиск оптимального варианта поведения продолжался.
На следующий день я решил подкараулить Екатерину возле ее дома и с учетом увиденных мною ранее железнодорожных мыслей незнакомки и новых знаний о ней и ее отце познакомиться.
Я приехал на место (это была Малая Бронная возле Чистых Прудов), зашел в соседнее кафе, заказал кофе и стал ждать. Екатерина появилась через час. Она неспешно прошла мимо, легким движением руки поправила волосы, воспользовавшись в качестве зеркала окнами кафе. В какой-то момент мне показалось, что она заметила меня. Я выскочил из помещения. Сердце усиленно билось. Я слышал его участившийся ритм через ткань осеннего плаща.
– Екатерина, можно Вас потревожить? – я не узнал своего голоса с изменившимся из-за волнения тембром.
Незнакомка (считать ли ее таковой далее, если я знаю имя, кто она, но, по существу, еще не знаком с нею) остановилась и удивленно посмотрела на меня.
– Вы не помните меня? Мы ехали вчера в одном вагоне из Петербурга, – я немного успокоился.
– Да, припоминаю. Но откуда Вы знаете мое имя?
– Вчера услышал, когда к вам обращался Вячеслав Иванович. Я понял – вы его дочь.
– Да, это мой отец. Вы что, знаете его?
– А кто его не знает! Знаменитый Тихов! Но лично, к сожалению, не знаком. Вчера лишь перемолвились парой фраз. Я хотел взять интервью у вашего отца, но…
– Вы журналист? – Екатерина посмотрела на меня.
– Да, занимался журналистикой. Сейчас хочу написать книгу о вашем отце, – «зачем я соврал ей или это действительно следует попробовать?» – Мне интересна его насыщенная событиями жизнь, колоритная личность вашего отца.
– Я не уверена, что отец захочет этого. Последнее время он часто болеет и ему нужен покой, – глаза Екатерины увлажнились. – А что вы делали в Питере? По работе?
– Нет, я живу там. А в Москву меня привел интерес к Вячеславу Ивановичу, к его личности. Вот, я и здесь.
Екатерина, кажется, заинтересовалась моей идеей. А, возможно, мне это только показалось.
– Как вас зовут? Мы ведь не знакомы, – Екатерина протянула мне руку.
– Павел, очень приятно!
– Так вот, Павел. Я, конечно, могу поговорить с отцом. И хотя о нем написано немало, возможно он согласится уделить вам время. Но не сейчас. Этот период для него сложный, я не буду объяснять. Сейчас я не хотела бы его трогать, даже с благовидными целями.
– Хочу надеяться на встречу с ним, … с вами… – уверенность моя убывала по мере продолжения разговора.
– Вы еще долго в Москве? Где вы остановились?
