бы: ведь недолго и до греха – есть-то хочется.
Мы полностью нищие. Пришлось расстаться с собакой, лишний рот, ведь на нее талон на хлеб не дают, а выделять из своих 400г (такая у нас норма) не получается. Правда, есть всеми любимый кот, его еще содержим. Вы много печатаете рецептов. Так к вам очень большая просьба: дайте, пожалуйста, рецепт, как всей семьей безболезненно уйти из жизни, это одно спасение для нас, да и для государства выгода: не будет лишних четырех ртов».
В таком катастрофическом положении оказались практически в одночасье сотни тысяч российских граждан. Оборванным, голодным детям вовсе не хотелось повторить судьбу своих родителей. Они, оказавшиеся за бортом жизни, брошенные на произвол судьбы государством, не имеющие никакого будущего, образовали, в итоге, питательную среду для криминала, расцветавшего буйным цветом по всей России.
Наряду с Криминальной Революцией, в нашей стране произошло еще одно немаловажное, сопутствующее явление – виктимизация российского общества. Граждане России, десятилетиями существовавшие в относительно тепличных условиях СССР, оказались совершенно не готовы к социально-экономическим и политическим потрясениям начала 90-х. Большинство, привыкшее полагаться на заботу государства, не было готово жить по закону джунглей, где выживает сильнейший, не было готово защищаться от творимого над ним беззакония, оказалось подавленным, рассеянным и безвольным. Многие наивно верили обещаниям финансовых пирамид и других жуликов. Любой криминолог подтвердит, что неосмотрительное поведение жертвы, ее слабость и незащищенность провоцирует преступника на совершение преступления. В данном случае в роли выскакивающего из-за угла молодчика оказались власть предержащие вкупе с криминальными боссами, а в роли жертвы – российский народ.
Помимо создания соответствующей микросреды, о которой мы сказали выше, с начала 90-х СМИ развернули массированную атаку на души и мозги граждан, в особенности, молодежи. Возник некий культ преступного мира, уголовная романтика. Бандитизм, презрение к традиционным ценностям, «простые решения» любых проблем, «кратчайшее» разрешение межличностных конфликтов, пропаганда насилия, жестокости и вседозволенности – вот, что изливалось со страниц газет, книг и, главное, телевидения. Произошло чудовищное смещение понятий, выворачивание их наизнанку. По замечанию Т.В. Варчук, «деформация ценностных ориентиров у значительной части населения, особенно в подростково-молодежной среде, дошла до того, что признаются социально одобряемыми некоторые формы аморального, антиобщественно и даже преступного поведения».
Разумеется, этим не могли не воспользоваться многочисленные ОПГ, набиравшие мощь и рвущиеся во власть.
Надо сказать, что преступность в описываемый период времени приобрела вид весьма разветвленных, мобильных и организованных структур со своей иерархией, системой, «понятиями». Структура ОПГ выглядит приблизительно так:
Организатор группы
