хлынула на Сакия. Лоб его загорелся адским огнем.
– Веди меня обратно, – решительно сказал он.
Девушка подняла на него глаза, полные муки.
– Обратно?! Куда?..
– В хижину, где я сидел. Никто и не догадается о том, что́ ты сделала. Я не хочу, не желаю такой жертвы!
– Пора! – не слушая юношу, заявила Гармония.
Она смотрела на дорогу, ведущую в самую дикую часть леса – к откосам.
– Отсюда ты пойдешь один, – торопливо проговорила девушка. – Но там очень опасно, не забывай об этом. В темноте, не видя тропы, можно сорваться в ущелье. И волки… Много волков! Ты должен быть очень осторожным, чтобы выжить. Да, возьми еще это! – Она достала из-за пояса нож с коротким лезвием и протянула его Сакию.
– Я… я не пойду, – замешкался юноша. – Остаюсь! Будь что будет. Если вы не напали на деревню и не собираетесь делать этого, то я останусь у вас!
– Наши воины убьют тебя, если вернешься. Ты будешь долго умирать! Долго и мучительно… Иди! – прикрикнула Гармония и оттолкнула его. – Уходи отсюда, убийца! – гневно приказала она.
Сакий опустил голову. Он даже не сдвинулся с места.
– Они не узнают о моем предательстве… Ну, иди же! Смотри, светает! – Девушка уже умоляла.
Гармония приблизилась и с силою подтолкнула юношу. Они подошли к одному из откосов, который круто уходил вниз, в пропасть. Пройти по этой дороге, резко спускавшейся в бездонный овраг, казалось невозможным. Из-за густой растительности не было видно, где обрывается тропа, заваленная камнями.
Сакий не отрывал взгляда от своей спасительницы. Гармония же, ничего не сказав и даже не посмотрев на него, повернулась и стремительно побежала назад в лагерь.
Юноша еще некоторое время не двигался с места, глядя на постепенно удалявшийся силуэт таинственной незнакомки. Наконец он двинулся по направлению к дороге, все еще чувствуя слабость в ногах…
Пройдя немного, Сакий посмотрел вниз и понял, что с этой стороны горы тропа к деревне очень длинна и опасна. Парень стал цепляться за ветви деревьев, чтобы случайно не сорваться вниз, на каменистое дно лощины. Он чувствовал тяжесть во всем теле – оно повиновалось ему с трудом.
Сакий и сам не мог определить причину своего недомогания. Было ли это следствием отравления?.. Или же его терзали совесть и тревога за судьбу удивительной девушки, которая вопреки здравому смыслу помогла ему?..
«Соплеменники узнают и казнят ее»! – жуткая мысль засела в голове и теперь точно сверлила мозг. Непроизвольно Сакий повторял и повторял эти слова, словно наказывая себя, осуждая ими свое безволие. Предстать трусом даже при самых пустячных обстоятельствах было для юноши немыслимо. Еще с детства он более остро, нежели другие мальчишки, воспринимал случаи, где можно было показать свою храбрость. В отличие от многих сверстников, у него не было отца. Возможно, именно по этой причине Сакий не выносил, когда кто-то из мужчин селения называл его «сынок»…
Трусость, которую он не мог терпеть, жалость, которую он
